[ предыщущая часть ] [ содержание ] [ следующая часть ]
Города и Крестьянская войнаОтношения городов Швабского союза с деревенской округой, на первый взгляд, могут оцениваться исключительно как отношения эксплуататоров с эксплуатируемыми. Еще в 1401 г. во время конфликта кемптенского аббата с монастырскими крестьянами Вильгельм Бессерер, капитан от городов, по жалобе прелата направил ульмский наемный отряд на подавление восстания384. Силами Союза при поддержке магистратов подавлялись локальные крестьянские выступления в 1497, 1502, 1513, 1514, 1515, 1517 гг.385 В связи с этим конфликт с Карлом был нежелателен еще и потому, что применение силы против крестьян и горожан юридически зависело от императора. В 1512 г. городской съезд просил его подтвердить право советов на подавление восстаний их подданных в городах и деревнях386. Впрочем, и это могло [93] послужить аргументом против опалы, которая лишила бы горожан и крестьян страха перед властью магистратов.
В мае 1524 г. в адрес ульмского городского съезда поступили жалобы советов на то, что крестьяне домов призрения отказываются нести повинности387. В июне 1524 г. ученые–юристы Нюрнберга, по просьбе совета, объяснили крестьянам, что Реформация никак не затрагивает их обязанности по отношению к городу–сеньору388.
Как известно, городские хронисты рассматривали выступления крестьян как заслуживающие осуждения, но в то же время оправдывали их произволом сеньоров, доведших своих подданных до отчаяния389. Таким образом, для городов крестьянские выступления при всей их враждебности интересам бюргерства имели характер конфликтов, в которых крестьяне выступали в качестве субъектов права и, в определенном смысле, политики. Городские советы, естественно, предостерегали бюргеров от толкования Евангелия в пользу законности вооруженного выступления, грозили лишением бюргерского права тем, кто решится войти в контакт с крестьянами390. И в то же время именно магистраты стремились к переговорам с крестьянами, а не к безусловному подавлению их выступлений. Как известно, города пытались посредничать на переговорах крестьян с сеньорами.
Князей это не очень устраивало. Эрцгерцог Фердинанд косвенно выразил свое отношение к переговорам, поблагодарив Ульм за отсутствие контактов с крестьянами, выразил желание, чтобы магистрат вел себя и дальше так же391. Наиболее полно иные, отличные от городских, представления о происходящем были выражены в письмах герцогу Баварскому Леонарда фон Экка, канцлера Баварии.
Источник этот хорошо известен и изучен, во многом на нем строилось исследование Смирина в той его части, которая была посвящена княжеско-городским противоречиям во время Крестьянской войны. Смирин указал на то, что Экк ясно различал устремления горожан и крестьян, что баварский канцлер хорошо понял материальное, социальное содержание народной Реформации и точно определил, какова будет позиция различных городских слоев по отношение к крестьянству. Экк не доверял городам, считал их ненадежным союзником, а корень всех зол видел в лютеранской проповеди, подвигнувшей крестьян на свержение всякой власти392.
Особого внимания заслуживают те рекомендации, которые канцлер давал герцогу по поводу дел в Баварии. Он категорически настаивал на том, чтобы отказаться от созыва ландшафта (сословного земельного собрания, в котором участвовали и крестьяне), поскольку это приведет только к беспорядкам и потере репутации393.
Экк известен как антагонист Лютера, как участник диспута на Вормсском рейхстаге. Однако этим не ограничивается его роль в германской истории XVI в., для немецких ученых он прежде всего создатель первого абсолютистского [94] княжеского государства — Баварии, чьи интересы он представлял в Швабском союзе394. И на содержание его посланий следует взглянуть, имея в виду, что они написаны человеком с иными, чем у горожан, представлениями о власти, порядке, законности.
Что предлагал Экк герцогу? По существу, отказаться от традиции, действовать по-новому, полагаясь только на свою силу, которой было достаточно для власти. В этом отношении его позиция принципиально отличалась от позиции нюрнбергских богословов–католиков, которые выступали против Реформации потому, что она могла привести к изменению традиционного статуса сословия, нарушить Божий порядок: «Ни одно сословие не должно быть отринуто»395. Экк, хотя тоже был приверженцем старого вероучения, исходил из другого: можно было и нарушить установившийся порядок, лишь бы не было восстания. Воля ставилась им выше традиции.
Оценивая послания баварского канцлера в целом, можно заключить, что абсолютным злом для него было не лютеранство, а неповиновение, смута. Восставшие крестьяне были враждебны не потому, что они лютеране, а лютеранство заслуживало осуждения потому, что вело к возмущениям и мятежам. Ни о каких переговорах он и слышать не хотел, никаких оправданий для восставших не находил. Именно Экк настаивал на безусловном подавлении, на применении исключительно силы, а не политических методов, как сказали бы сейчас, то есть бунтовщики не были для него субъектом политики.
Нельзя не согласиться о теми историками, которые усматривают в военной победе Союза торжество принципа государственного авторитета и государственной воли, добавлю яю Этот принцип воплощало княжеское государство, создатели которого были носителями государственных идей Нового времени, взявших верх над прежними представлениями об общинном самоуправлении и имперском подчинении, призванном ограничивать сеньориальное господство396. Хотя подчас крестьяне и возлагали надежды на императора, дворяне подавали на них жалобы в имперский палатный суд, а Леонард фон Экк не сомневался в исходе дела397.
Порой допускается упрощенное соотнесение княжеского абсолютизма с новым вероучением, точнее, с тем его вариантом, который оформился сначала в протестантизме на Шпейерском рейхстаге 1529 г., а затем догматически утвердился в Аугсбургском вероисповедании. Пример Баварии, да и Австрии, показывает, что не было непосредственной связи между конфессиональной приверженностью и взглядами на государственное развитие. Толкование протестантизма как основы для идеологии княжеского абсолютизма порождено тем, что последний определяется как противоположность имперскому единству, находившему опору в католицизме. Однако территориальная власть формировалась не в противопоставлении имперскому порядку, а во взаимодействии с ним. [95]
Что касается городов, то в ходе Крестьянской войны они столкнулись с тем же отношением, что и во время рейхстагов. Они не рассматривались как равноправные партнеры, как субъекты политики, несмотря на то, что именно они, их богатство, служило основой и империи, и Швабского союза. В политических отношениях проявилось то, о чем шла речь в первом разделе данной главы, — политическая дискриминация в сочетании с финансовой эксплуатацией.
384 Klüpfel, I. S. 121–122.
385 Ibid. I. S. 221–222, 228, 447. II. S. 71, 89, 108, 142.
386 Ibid. II. S. 58–59.
387 Ibid. S. 278.
388 Pfeiffer. 1968. S. 153–154.
389 Некрасов. Городские хронисты.
390 Schmidt H. Chr. Op. cit. S. 154–160; Rublack. Eine Bürgerliche Reformation. S. 45–51.
391 Ibid. No. 173.
392 Смирин. Народная Реформация. С. 443 сл.
393 Eck. Briefe. S. 363: zu aufrur und zu verlierung der reputation.
394 Metzger E. Leonhard von Eck (1480–1550): Wegbreiter und Begründer des frühabsolutischen Bayern. München, 1980.
395 Pfeiffer. 1968. S. 116.
396 Greiner Chr. Die Politik des schwäbischen Bundes während des Bauernkrieges 1524/25 // ZHVSN. 1974. Bd. 68. S. 94.
397 Baumann. Akten. No. 194–197; Eck. Briefe. S. 389.