<< На главную страницу "Фольклор и постфольклор"

Заключение

В ходе работы проведено исследование религиозной практики населения Русского Севера в связи с вопросом усвоения и воспроизведения в ритуале похорон церковного обряда и атрибутики. Православный чин погребения существовал на практике не без влияния местных традиций населения, что облегчало его понимание. Это входило в задачу местных священников, участвующих в охватившем православную церковь в ХIХ в. миссионерском движении. В 2 гл. определена роль популяризации среди населения церковного учения о смерти, о загробной участи души в формировании народных верований, составляющих содержание погребального обряда. Помимо церковного элемента, в народных представлениях о смерти велика роль дохристианских верований и   апокрифических сказаний. Были приведены примеры, когда сюжеты народных легенд представляют собой своеобразный комментарий к соответствующим обрядам при погребении.

     Анализ этнографических сведений о погребальном обряде в ХIХ в. и современных полевых записей, состоящих из описаний и интервью, позволяет сделать выводы о существующих в народной традиции механизмах переосмысления церковного обряда и атрибутики. Можно выделить три основных механизма, характеризующих процесс переосмысления.

   Один из них основывается на представлении об их  сакральности, что объясняется принадлежностью к сфере христианского культа. В связи с этим представлением церковный обряд или атрибут наделяется свойствами освящать пространство, отгонять бесов, облегчать агонию, избавлять умирающего от грехов. Перечисленные свойства позволяют использовать их в оградительных, очистительных обрядах.

Второй механизм строится на установлении сходства церковного обряда, атрибута с обрядовым предметом или действием. Основой для сходства, как правило, служит сближение их по каким-то сущностным характеристикам: внешним признакам и качествам, по функции в обряде. В этом случае церковный обряд или атрибут  рассматривается как один из возможных в ряду обыденных предметов или ритуальных действий, используемых с той же целью, отсутствие же его может восприниматься как нарушение целостности обряда, что само по себе опасно, т. к. основная задача похорон – ритуальное закрепление, оформление факта смерти, при котором важно последовательное исполнение всех этапов.  Для описанного  механизма в некоторых случаях характерна тенденция к десакрализации церковного таинства, попытка представить его буквально, объяснить физически (нпр., исповедь рассматривается как  сдача грехов, физическая передача их кому-то).

Причастность к похоронному обряду является причиной соотнесения всех рассматриваемых церковных обрядов и атрибутов со сферой смерти. Это позволяет нам говорить о третьем механизме переосмысления. Соотнесённость со сферой смерти является причиной использования их во вредоносной магии и в приметах, по которым судят о близкой кончине.

  Описанные механизмы переосмысления церковного обряда или его атрибутов строятся главным образом на сохранении их  священного смысла и наделении дополнительным значением, исходя из законов формирования традиционных верований.

   Следует отметить ещё, что в ХIХ в. восприятие церковных обрядов и предметов было непосредственное, т.к. существовала живая  церковная практика. В советское время, по причине её отсутствия,  можно наблюдать процессы, связанные с сохранением представлений об обряде. В связи с этим важен уже сам факт их сохранения и функционирования в традиции. Отслеживание динамики (ХIХ в. – советское время – постсоветское) позволяет сделать дополнительные выводы относительно того, что сохраняется только то из церковного обряда и атрибутов, что нашло себе соответствие в народных представлениях и ритуальной практике. При этом потеря каких-либо представлений также говорит о восприятии, точнее об отсутствии такового.