Пушкинские чтения в Тарту 4: Пушкинская эпоха: Проблемы рефлексии и комментария: Материалы международной конференции. Тарту: Tartu Ülikooli Kirjastus, 2007. С. 420–433.

ЮБИЛЕИ М. Ю. ЛЕРМОНТОВА В ЭСТОНИИ
1939 и 1941 годов¹

ГАЛИНА ПОНОМАРЕВА

Цель моей статьи — сравнить два юбилея Лермонтова 1939 и 1941 гг. в Эстонии и попытаться выяснить, каким образом политические события повлияли на концепцию торжеств, связанных с проведением чествования поэта.

Торжества по поводу 125-летия со дня рождения Лермонтова в Эстонии проводились вскоре после грандиозного пушкинского юбилея 1937 г. и носили более скромный характер. Эту дату отмечала, в основном, русская община Эстонии. В эстонской периодической печати появилось лишь несколько статей, посвященных Лермонтову, а торжественный вечер, проведенный 12 ноября 1939 г. в театре «Эстония», был посвящен не только Лермонтову, но и М. П. Мусоргскому. В концертном отделении приняли участие эстонские певцы и музыканты, среди них были русские, взявшие эстонские фамилии в ходе массовой кампании 1930-х гг.

Союз Русских Просветительных и Благотворительных Обществ объявил 1939-й годом Лермонтова. Союз учитывал тот факт, что большинство русского населения в Эстонии составляли малограмотные крестьяне, поэтому юбилейные мероприятия проходили, в основном, в деревнях и примерно по одной схеме. Первое из них прошло в Печорском крае в деревне Васцы, близ Изборска. В январе, в праздник Крещения, местный сельскохозяйственный кружок молодежи устроил вечер памяти Лермонтова. Старшина кружка П. Крайний выступил с докладом о значении писателя в русской литературе,

затем член кружка Звонков прочел «Песнь о купце Калашникове» [Губонин 1939].

Большую просветительную работу вел инструктор Союза Просветительных и Благотворительных Обществ Эстонии, поэт Борис Семенов. С января он проводил бесплатные лекции о Лермонтове. Первая из них была прочитана в Изборском культурно-просветительном обществе [Воробьев 1939], затем в Кулье (Печорский край) [Хроника 1939], в Муствеэ и других местах. Отметим, что Б. Семенов использовал разные формы работы с крестьянами. В Моложве, в Печорском крае, им был устроен литературный суд над героями «Песни про царя Ивана Васильевича…», который очень понравился деревенским жителям [Гроздов 1939]. На литературных судах крестьяне обычно выступали в качестве присяжных заседателей, вынося обвинительный или оправдательный приговор.

Практику литературных судов по произведениям Лермонтова можно было наблюдать и в городах, но там они проводились без помощи инструктора. Например, 17 декабря 1939 г. в Тартуском русском просветительном обществе состоялся литературный суд над Печориным. Он «обвинялся в похищении и обольщении 16-летней черкешенки Бэлы, в краже коня у Казбича и в убийстве на дуэли Грушницкого. 12 присяжных заседателей после совещания вынесли обвинение по всем трем пунктам. Большой зал общества был переполнен публикой, весьма внимательно следившей за “процессом”, длившемся до 2 ч. ночи» [Литературный 1939].

В «Вестнике Союза Русских Просветительных Благотворительных Обществ в Эстонии» в 1939 г. появился раздел «Уголок Лермонтова», в котором печатались материалы о поэте. Союзом был проведен конкурс «Прочтите Лермонтова еще раз». Вопросы составлялись известным педагогом из Латвии Д. П. Тихомировым. В результате на конкурс пришло 47 ответов, причем 24 ответа из Латвии, 21 — из Эстонии, 1 — из Польши, 1 — из США. Их оценивала специальная комиссия. Первую премию получил Петр Рогозинников из Латвии. Среди участников было много школьников [Результаты 1939]. Здесь обращает на себя внимание бóльшая активность конкурсантов  421 | 422  из Латвии. Видимо, Тихомиров привлек к участию своих учеников.

26 апреля 1939 г. состоялся творческий конкурс в литературном кружке Нарвской русской гимназии. Среди шести тем сочинений две были по творчеству Лермонтова: «Чувство природы у Лермонтова» и «Национальное чувство Лермонтова» [Литературный 1939].

27 декабря 1939 г. в помещении 13 русского начального училища в Тарту с докладом о поэте выступил лектор Тартуского университета Б. В. Правдин [Доклад 1939а].

В конце января 1939 г. в правлении историко-литературного кружка в Нарве состоялось собрание, посвященное подготовке к юбилею поэта. День памяти Лермонтова был устроен в Нарве 26 марта. В чествовании участвовали не только русские общественные деятели и педагоги, но и эстонские филологи. Учитель эстонского языка во 2-й Нарвской русской гимназии и переводчик Альфред Курленц на акте-концерте в зале Русского Общественного Собрания выступил с речью о влиянии Лермонтова на эстонскую литературу [Лермонтовские 1939].

29 ноября в народном доме суконной мануфактуры в Нарве состоялся акт-концерт для рабочих, который открыл вступительным словом священник Р. Лозинский, а доклад о жизни и творчестве Лермонтова прочел священник В. Благовещенский [Чествование 1939]. 19 декабря в Русском театре в Таллинне состоялся вечер памяти Лермонтова. Были представлены «Песня о купце Калашникове» и «Два брата» в 6 картинах. «Думу» прочел артист Н. Устюжанинов. Пролог из оперы «Демон» Рубинштейна исполнили певицы Суурсет (Сурсет) и Рейнтам [Русский 1939].

Кульминацией года Лермонтова стал акт-концерт, посвященный юбилеям М. Мусорского и М. Лермонтова, состоявшийся в День Русского просвещения в Таллинне 12 ноября. Богослужение в Александро-Невском соборе собрало меньше молящихся, чем обычно, но на концерте в театре «Эстония» публики было много. Выступал приехавший из Риги известный критик и журналист из крупнейшей в Прибалтике газеты  422 | 423  «Сегодня» П. М. Пильский, живший с 1922 по 1927 гг. в Таллинне и работавший в газете «Последние известия». Пильский в своей речи определил Лермонтова как самого сложного поэта, овеянного мрачной торжественностью. Критик считал главным героем Лермонтова Демона, который в том или ином образе воплощается почти во всех его персонажах. На концерт приехали из Риги пианист В. Пастухов и артист Рижского русского театра Н. Барабанов [Празднование 1939]. Здесь опять же обращает на себя внимание, что юбилей проводится, в основном, силами рижан.

Другой рижанин, поэт Николай Белоцветов, прочитал доклад о Лермонтове в зале литературно-спортивного общества «Витязь». Белоцветов и раньше был связан с Эстонией, печатался в 1933 г. в газете «Таллинский Русский голос», в том же году выступал в Таллинне на литературном вечере. В докладе он охарактеризовал Демона как точный портрет лермонтовского гения, а отношения Пушкина и Лермонтова определил как отношения Аполлона и Диониса. Докладчик полагал, что Лермонтов постоянно боролся со своим гением, но тот все-таки овладел им и заставил служить Аполлону. На Белоцветова явно повлияли концепции младших символистов, в частности, Вяч. Иванова, но для неискушенных слушателей его доклад показался «совершенно новой точкой зрения на творчество поэта» [Доклад 1939].

На фоне активности русских Латвии в праздновании лермонтовского юбилея у соседей, поражает пассивность русских писателей Эстонии. Уже упомянутый нами поэт Б. Семенов много сделал для ознакомления русских крестьян Эстонии с творчеством Лермонтова, но это в его служебные обязанности как инструктора Союза Просветительных и Благотворительных Обществ. Поэт Юрий Шумаков перевел отрывки из «Демона» Лермонтова и напечатал в журнале “Varamu” [Lermontov 1938], а также опубликовал небольшую статью о Лермонтове в эстонском журнале “Kunst ja kirjandus” [Šumakov 1939]. Игорь Северянин должен был выступить в Нарве 26 марта 1939 г. с речью о поэте, но выступление не состоялось.  423 | 424 

Видимо, в какой-то мере на пассивность русских поэтов Эстонии повлияло начало Второй мировой войны. Осенью 1939 г. началась репатриация немцев, и часть русскоязычных литераторов (среди них были как прибалтийские немцы, так и русские) уехала в Германию. Появление советских военных баз осенью 1939 г. на территории Эстонии тоже не внушало оптимизма. И если Пушкину в 1937 г. посвящали стихи и поэмы, то в 1939 г. о Лермонтове не появилось ни одного поэтического отклика. В целом «лермонтовский год» не очень отличался от тех юбилеев русских классиков, которые отмечались русской общиной Эстонии в 1920–1930-е гг. Однако в 1939 г. уже далеко не во всех странах русского зарубежья проходили подобные акции. Польша и Чехословакия были уже заняты гитлеровскими войсками.

Празднование большого лермонтовского юбилея — 100-летия со дня смерти — намечалось на июль 1941 г., но не состоялось из-за начала Великой Отечественной войны. Нам известен план его проведения, прошло несколько мероприятий, связанных с подготовкой к памятной дате, вышли юбилейные издания.

В июне 1940 г. в Эстонии к власти пришли коммунисты, и летом Эстония вошла в состав СССР. Для русской общины и для новых властей Лермонтов остался поэтом-классиком. Все же в ходе подготовки к юбилею выявились кардинальные отличия от торжеств 1939 г. Оказалось, что юбилей должен быть идеологически выдержанным. За «красный год» все русские общественные организации и периодические издания были закрыты, а наиболее активные русские общественные деятели арестованы. Член Русской крестьянской трудовой партии Б. Семенов был арестован еще в июне 1940 г. Но все-таки некоторых местных русских привлекали к торжествам, но на второстепенные роли: что-то перевести, проиллюстрировать, составить словарь и грамматические задания. Так, в 1941 г. местный русский художник А. Н. Кульков оформлял «Избранные стихотворения» (“Valik luuletusi”) Лермонтова на эстонском языке, переведенные М. Ундер. В 1940 г. было выпущено адаптированное издание «Тамани» для эстонских школ. Лингвистический  424 | 425  комментарий к нему подготовил Б. В. Правдин. Выпускник Московского университета, он был автором статьи о Лермонтове в «Эстонской энциклопедии». Но для данного издания биография поэта была взята из «Политического словаря». Лермонтов в ней представлялся жертвой аристократии и Николая I. В конце статьи подчеркивалось, что «Лермонтов — один из любимых поэтов трудящихся СССР» [Лермонтов 1940].

Естественно, что в ближайшие годы Лермонтов должен был стать одним из любимых поэтов трудящихся Эстонской ССР. Поскольку эстонские рабочие и крестьяне своими силами юбилей провести не могли, то пришлось приглашать эстонскую интеллигенцию. Должны были быть выбраны идеологические проверенные, поддержавшие советскую власть писатели. Правда, таковых было мало, поэтому привлекались и другие литераторы. Лермонтовский комитет возглавил Эрни Хийр — плохой писатель, но активный приспособленец. Хуже дело было с переводчиками и редакторами. К юбилею в 1941 г. было выпущено два издания Лермонтова на эстонском языке. Об одном из них — «Избранных стихах» (Valik luuletusi) Лермонтова в переводе М. Ундер и с ее вступительной статьей — писала Сирье Олеск [Олеск 2004]. Она отмечала, что в конце 1940-х гг. имя переводчицы Марие Ундер было вымарано, а ее вступительная статья вырезана [Там же]. Отметим, что в экземпляр этой книги, хранящийся в архивной библиотеке Литературного музея, статья М. Ундер аккуратно вклеена библиотекарями. Летом 1941 г. вышел «Герой нашего времени» Лермонтова в переводе Карла Аугуста Хиндрея и под редакцией Педро Крустена [Lermontov 1941]. В конце 1940-х с романом произошло то же самое, что и со стихами Лермонтова в переводе М. Ундер. Фамилии редактора, эмигранта П. Крустена, и внутреннего эмигранта, переводчика, К. Хиндрея (скрывавшегося от советской власти с октября 1944 г. и до своей смерти в 1947 г. под чужим именем в доме престарелых) были вымараны чернилами. Делали это не шкодливые школьники, а сотрудники соответствующих органов. Мне пришлось восстанавливать фамилии переводчика  425 | 426  и редактора по архивному экземпляру книги. Как перевод М. Ундер, так и перевод Хиндрея в послевоенное время по идеологическим причинам были заменены другими.

В архиве Литературного музея сохранился единственный протокол заседания Комитета памяти Лермонтова. Организационное собрание состоялось в Тарту 27 января 1941 г., т.е. за полгода до юбилея. На нем присутствовали: Юло Талпсепп — от Народного Коммисариата по образованию, Эрни Хийр и Фридеберт Туглас — от Эстонского союза писателей, Фридрих Пуксоо — от библиотеки Тартуского университета, Хельми Юпрус — от Этнографического музея, Март Лепик — от Литературного музея, филолог и писатель Бернард Кангро — от Тартуского университета. Председателем собрания был Э. Хийр, протокол вел Кангро.

Среди членов комитета не было русских — видимо, вспомнили, что во время празднования пушкинского юбилея в 1937 г. русская интеллигенция, в отличие от эстонской, не входила в контакт с советскими дипломатами [Мартинсон 1999]. Однако не было и переводчиков Лермонтова. Правда, Туглас и Хийр были переводчиками русской литературы. Ф. Туглас и Ф. Пуксоо принимали участие в устройстве пушкинской мемориальной выставки в Тарту, поэтому включение их в лермонтовский комитет закономерно. Литературный музей был только что образован, в Этнографическом музее, естественно, не было никаких вещей, связанных с Лермонтовым. Поэтому и обратились к директору библиотеки Тартуского университета, который должен был составить обзор материалов о Лермонтове, имеющихся в библиотеке.

Собрание решило отметить день памяти Лермонтова: в периодической печати, на радио, изданием его произведений, организацией выставки и торжественного памятного собрания в Таллинне, праздниками в школах. В состав лермонтовского комитета решили включить профсоюзных деятелей и деятелей политпросвещения [Lermontovi 1941]. О деятельности комитета сообщала газета «Правда»: «В городах Советского Союза развернулась подготовка к лермонтовским дням. По сведениям всесоюзного лермонтовского комитета в гор. Тарту (Эстонская  426 | 427  ССР) создан комитет по проведению юбилея. В комитет вошли: группа писателей, представители партийных и профессиональных организаций, Тартуского государственного университета, радиокомитета, музеев, издательств, театров и библиотек» [Подготовка 1941а]. В партийной печати большое внимание уделялось переводу Лермонтова на языки народов СССР, в том числе и на эстонский. В уже цитировавшейся статье в «Правде» сообщали: «Выпускается сборник лирических стихотворений поэта в переводе М. Ундера <так! — Г. П.> и новый перевод “Героя нашего времени”» [Там же].

По сведениям проф. С. Г. Исакова, в 1940–1941 гг. в эстонской периодике опубликовано свыше 30 произведений Лермонтова [Исаков 1981: 386]. Должны были выйти посвященные Лермонтову номера журналов “Viisnurk” и “Looming”.

В статье Ю. Талпсеппа «Готовимся к празднованию дня памяти Лермонтова», опубликованной в журнале “Nõukogude kool” («Советская школа»), подробно рассказывается о подготовке к юбилею. Талпсепп сообщал, что в каждой союзной республике образованы юбилейные комитеты, подчиненные всесоюзному Лермонтовскому комитету, созданному 29 октября 1939 г. В результате деятельности Лермонтовского комитета в Эстонии к началу июля 1941 г. вышли две книги Лермонтова в переводах Ундер и Хиндрея [Talpsepp 1941].

В Историческом музее в Москве готовилась всесоюзная выставка, но из-за начала Великой Отечественной войны ее открытие состоялась только 26 июля 1945 г. [Всесоюзная 1951]. На нее отводилось 4 зала, причем по первоначальному замыслу один из залов демонстрировал связь с современностью. Как сообщала газета «Правда» 13 июня 1941 г., в «Советском зале» «на центральной стене будут показаны работы Ленина и Сталина, в которых использованы образы из произведений Лермонтова. В этом же зале выставляются макеты театральных постановок пьес Лермонтова, иллюстрации советских художников к произведениям Лермонтова, материалы, отражающие всенародный интерес к творчеству великого поэта, и книги его на языках народов СССР» [Всесоюзная 1941].  427 | 428 

По уже цитировавшейся статье Ю. Талпсеппа проследим дальнейший план юбилейных мероприятий в Эстонии. Лермонтовская выставка должна была открыться в Таллинне 26 июля 1941 г., а затем переехать в Тарту. День памяти Лермонтова должны были отмечать все библиотеки, клубы, народные дома, читальные залы. На местах предполагалось устраивать маленькие выставки, посвященные Лермонтову, подготовить юбилейные стенные газеты. По данным всесоюзного Лермонтовского комитета, в СССР сотни театров ставили произведения Лермонтова. Театры в Эстонии тоже предполагали обратиться к драматургическому наследию юбиляра. Большую роль должны были играть радиокомитет и лекториум-радиокомитет, к эфиру должны были привлекаться опытные лекторы. Кульминацией должен был стать акт-концерт, который планировалось провести 26 июля в театре «Эстония». Все школы и клубы, народные дома обязали способствовать пропаганде творчества Лермонтова [Talpsepp 1941].

В газете «Советская Эстония» за 1941 г. о подготовке лермонтовского праздника преобладали сообщения ТАСС. В марте появилась информация о письме М. Лермонтова, хранящемся в библиотеке Тартуского университета. Поскольку «содержание письма мало известно широкому кругу трудящихся Эстонии», оно было опубликовано [Письмо 1941]. В Таллинне объявлялась подписка на 4-томное собрание сочинений Лермонтова [Извещение 1941]. Председатель Лермонтовского комитета Хийр в мае 1941 г. отправился в Москву за материалами для юбилейной выставки [Выставка 1941]. В статье С. Исаева сообщалось, что театр «Ванемуйне» намечает постановку «Демона», а театр «Эстония» — «Маскарада» на зимний сезон [Исаев 1941]. Кстати, эти же новости появились и в газете «Правда». Причем не обошлось без курьеза. Поскольку новости передавались по телефону, то таллиннский театр «Эстония» неожиданно переместился в Тарту: «В ведущих театрах Советской Эстонии приняты постановки лермонтовских спектаклей: Старейший эстонский театр “Ванемуйне” готовит постановку “Демона”. В тартуском <так! — Г. П.> театре “Эстония” начинаются подготовительные работы к постановке  428 | 429  “Маскарада”» [Произведения 1941]. Ничего из этих планов не осуществилось.

В литературной сфере все же кое-что успели сделать, хотя специальный номер влиятельного журнала эстонского Союза писателей «Лооминг» не появился. Зато вышел лермонтовский номер ежемесячного большевистского журнала «Вийснурк» (Звезда), каждый номер которого ранее тематически освещал культуру одной из союзных республик. Из интересных материалов отметим статью Б. М. Эйхенбаума «М. Ю. Лермонтов», подборку стихотворений Лермонтова в переводе М. Ундер, А. Ораса. Здесь же были опубликованы отрывок из «Песни про купца Калашникова» в переводе Х. Адамсона и начало поэмы «Демон» в переводе Юрия Шумакова, русского поэта, хорошо владевшего эстонским языком. В журнале уделялось внимание Лермонтову-художнику (статья Н. Белявского), искусствовед Юлиус Генс знакомил читателей с иллюстрированными изданиями произведений Лермонтова. Отметим, что Ю. Генс в 1937 г. принимал активное участие в устройстве пушкинской выставки в Тарту. Он входил в состав редколлегии журнала «Вийснурк». Возможно, именно благодаря этому журнал был хорошо иллюстрирован и не совсем «политически выдержан». Например, в журнале были помещены работы М. Врубеля, М. Добужинского, Л. Пастернака. Двое последних жили за рубежом, и публикация их произведений в чисто советских изданиях в этот период была практически невозможна.

Если лермонтовский юбилей 1939 г. проводился силами русских организаций и был предназначен, в основном, для русского населения Эстонии, то торжества 1941 г., напротив, были направлены, прежде всего, на ознакомление эстонцев с великим русским писателем. В газете «Советская Эстония» писали о моряках, которые готовятся отметить лермонтовский юбилей в клубах и домах военно-морского флота. Должны были организовываться фотовыставки, литературные вечера, собеседования с разбором произведений Лермонтова и лекции о творчестве Лермонтова. В домах военно-морского флота должны были пройти конкурсы художников-краснофлотцев на  429 | 430  лучшую иллюстрацию к произведениям Лермонтова, готовилась и краснофлотская художественная самодеятельность [Лермонтовские 1941]. Газета «Советская Эстония» писала 14 июня 1941 г.: «В ближайшие дни на кораблях, в клубах и кинотеатрах Домов Военно-морского флота начнется демонстрация кинофильмов: “Княжна Мери”, “Бэла”, “Максим Максимыч”, созданных по одноименным произведениям М. Ю. Лермонтова» [Там же]. В Таллинне до начала июля эти фильмы так и не появились.

Лермонтовский юбилей в школах СССР из-за летних каникул был перенесен на осень 1941 г. В инструктивно-методическом письме для учителей школ РСФСР, составленном консультантами-методистами И. И. Веткиным и А. С. Толстовым, сообщалось: «В силу особых условий своей работы школы не могут приурочивать чествование памяти поэта к 27 июля и потому заключительные торжественные собрания и вечера они должны провести во второй половине 1941 г., тогда можно будет дополнительно использовать иллюстративный и печатный материал, который появится ко дню знаменательной даты» [Веткин, Толстов 1941: 4]. Методисты обращали внимание учителей на то, что школьные выставки должны быть связаны с современностью: «На выставке должен быть подобран достаточный материал на тему “Лермонтов и наша современность” (издание в СССР произведений поэта, стихи современных поэтов о нем, отзывы читателей, творческие работы школьников, изучение творчества Лермонтова в школе, опыт проведения 125-летия со дня его рождения в 1939 г. и столетия со дня смерти в 1941 г. и т.д.)» [Там же: 12].

В РСФСР при проведении второго юбилея Лермонтова 1941 г. использовались опыт и материалы празднования предыдущей юбилейной даты. Но в Эстонии в 1941 г. совершенно невозможно было использовать те же самые материалы, что и на выставке 1939 г.

Итак, перед нами два совершенно разных лермонтовских юбилея: русского зарубежья и советский. Конечно, между ними можно найти связующие нити, но их слишком мало.  430 | 431 

Когда началась Великая Отечественная война, газета «Советская Эстония» была заполнена советской патриотической поэзией В. Лебедева-Кумача, Н. Тихонова, А. Суркова. Было не до Лермонтова. А вот выходившая в Эстонии при немецкой оккупации газета «Северное слово» вспомнила поэзию Лермонтова и 27 сентября 1942 г. напечатала его стихотворение «Предсказание» под названием «Черный год», сопроводив публикацию редакционным комментарием: «Великий русский поэт Лермонтов за сто лет вперед предсказал падение царской власти в России, ужасы большевизма и террор “черного человека” Сталина» [Лермонтов 1942]. Кстати, отрывок из этого же стихотворения был приведен в биографии Лермонтова, взятой из политического словаря, в адаптированном издании 1940 г.: «Поэзия Лермонтова проникнута страстным стремлением к свободе и ненавистью к крепостному строю. “Настанет год», когда царей корона упадет”, — предсказывал Лермонтов» [Лермонтов 1940: 10]. Каждый из двух авторитарных режимов — как сталинский, так и гитлеровский — использовал русскую классическую литературу в своих целях.

ЛИТЕРАТУРА

Веткин, Толстов 1941: Веткин И. И., Толстов А. С. О проведении в школах столетней годовщины со дня смерти М. Ю. Лермонтова. Управление начальных и средних школ НКП РСФСР. М., 1941.

Вечер 1939: Вечер памяти М. Ю. Лермонтова в русской гимназии // Старый нарвский листок. 1939. № 21. 20 февр.

Вечер 1939 а: Вечер памяти М. Лермонтова в Тарту // Вести дня. 1939. № 98. 3 мая.

В. М. 1939: В. М. Вечер памяти Лермонтова в Печорах // Вести дня. 1939. № 238. 18 окт.

Воробьев 1939: Воробьев С. Наша провинция // Вести дня. 1939. № 19. 24 янв.

Всесоюзная 1941: Всесоюзная лермонтовская выставка // Правда. 1941. № 162. 13 июня.  431 | 432 

Всесоюзная 1951: Всесоюзная выставка к столетию со дня смерти М. Ю. Лермонтова. 1841–1941: Систематич. описание выставки. Гос. лит. музей. М., 1951.

Выставка 1941: Выставка, посвященная творчеству М. Ю. Лермонтова // Советская Эстония. 1941. № 113. 16 мая.

Гроздов 1939: Гроздов П. Просветительная работа в Моложве // Вестник Союза Русских Просветительных и Благотворительных Обществ в Эстонии. 1939. № 3. 20 марта.

Губонин 1939: Губонин П. Наша провинция // Вести дня. 1939. № 8. 11 янв.

Доклад 1939: Доклад Н. Белоцветова о «Гении» Лермонтова // Вести дня. 1939. № 275. 1 дек.

Доклад 1939 а: Доклад Б. Правдина о М. Лермонтове // Вести дня. 1939. № 291. 20 дек.

Завтра — День Русского Просвещения в Таллинне // Вести дня. 1939. № 258. 11 ноября.

Извещение // Советская Эстония. 1941. № 123. 28 мая.

Исаев 1941: Исаев С. Подготовка к лермонтовским дням // Советская Эстония. 1941. № 141. 18 июня.

Исаков 1981: Исаков С. Г. Эстонская литература. Переводы и изучение Лермонтова в литературах народов СССР // Лермонтовская энциклопедия. М., 1981. С. 385–387.

Лермонтов 1940: Лермонтов М. Ю. Из «Политического словаря» // Лермонтов М. Тамань (Lihtsustatud tekst). Vene tähestik, deklinatsjooni ja konjugatsiooni näitused / Toim. B. Pravdin. Tartu, 1940.

Лермонтов 1942: Лермонтов М. Ю. Черный год // Северное слово. 1942. № 54. 27 сент.

Лермонтовские 1939: Лермонтовские дни в Нарве // Старый нарвский листок. 1939. № 12. 30 янв.

Лермонтовские 1941: Лермонтовские дни на флоте // Советская Эстония. 1941. № 138. 14 июня.

Лермонтовский 1941: Лермонтовский комитет в Таллине // Советская Эстония. 1941. № 87. 12 апр.

Литературный 1939: Литературный конкурс в Нарве // Вести дня. 1939. № 100. 5 мая.

Литературный 1939 а: Литературный суд над Печериным // Вести дня. 1939. № 290. 19 дек.

Мартинсон 1999: Мартинсон К. Как отмечалось 100-летие смерти А. С. Пушкина в Эстонии в 1937 году // А. С. Пушкин и Эстония: Сб. ст. к 200-летию со дня рождения поэта. Тарту, 1999. С. 47–88.  432 | 433 

Олеск 2004: Олеск С. Марие Ундер и русская литература // Лотмановский сборник. 3. М., 2004. С. 549–554.

Письмо 1941: Письмо М. Ю. Лермонтова (Из архива библиотеки Тартуского Государственного Университета) // Советская Эстония. 1941. № 60. 12 марта.

Подготовка 1941: Подготовка к 100-летию со дня смерти М. Ю. Лермонтова // Правда. 1941. № 27. 28 янв.

Подготовка 1941 а: Подготовка к лермонтовским дням // Правда. 1941. № 69. 11 марта.

Празднование 1939: Празднование «Дня Русского Просвещения» в Таллине // Вести дня. 1939. № 259. 13 нояб.

Произведения 1941: Произведения М. Ю. Лермонтова на эстонском языке. Новости литературы и искусства // Правда. 1941. № 170. 21 июня.

Результаты 1939: Результаты конкурса — «Прочтите Лермонтова еще раз» (Вопросы о Лермонтове и его произведениях, составленные Д. П. Тихомировым к 125 л. годовщине со дня рождения поэта). Уголок Лермонтова // Вестник Союза Русских Просветительных и Благотворительных Обществ в Эстонии. 1939. № 9. 30 окт.

Русский 1939: Русский театр // Вести дня. 1939. № 289. 18 дек.

Хроника 1939: Хроника // Старый нарвский листок. 1939. № 15. 6 февр.

Чествование 1939: Чествование памяти М. Лермонтова в Нарве // Вести дня. 1939. № 274. 30 нояб.

Lermontov 1938: Lermontov, M. Kaukasus. Kastkend “Demonist” / Tõlk. J. Šumakov // Varamu. 1938. Nr 3. 25.III. Lk 358.

Lermontov 1941: Lermontov, М. Meie aja kangelane / Vene k. tõlk. K. A. Hindrey. Vast. toim. ja red. P. Krusten. Tartu, 1941.

Lermontov 1941 a: Lermontov, M. Valik luuletusi / Vene k. tõlk. M. Under. Illust. A. Kulkov. Tartu, 1941.

Lermontovi 1941: Lermontovi mälestamiskomitee protokoll nr 1. 27.1.1941 // Eesti Kirjandusmuuseum. F 245. F. Tuglas. M 201:17.

Šumakov 1939: Šumakov, J. Mihail Lermontov // Kunst ja Kirjandus. 1939. Nr 40. Lk 159.

Talpsepp 1941: Talpsepp, J. Valmistame Lermontovi mälestuspäeva tähistamiseks // Nõukogude kool. 1941. Nr 6.

Viisnurk 1941: Viisnurk. 1941. Nr 5.

Дата публикации на Ruthenia 25.08.2008.