 |
 |
 |
 |
|
ИНТЕРПРЕТАЦИЯ ИДЕИ ВРЕМЕНИ В РАССКАЗАХ В. СИРИНА СВЕТЛАНА ТУРОВСКАЯ В сообщении говорится о некоторых устойчивых и специфических чертах поэтики рассказов В. Сирина, относящихся к разным периодам творчества. Хотя каждый рассказ в своем роде уникален (как по переплетению пластов текста, так и по возможностям интерпретации), наблюдается ряд устойчивых особенностей в стратегии текстообразования, характерных не только для малой прозы писателя, но и для его художественной манеры в целом. В первую очередь это касается способов репрезентации универсальных текстовых категорий (пространства, времени, субъекта повествования и т. д.). Способы поэтического представления времени в рассказах В. Сирина и стали предметом подробного рассмотрения. Разумеется и раньше исследователи набоковского творчества неоднократно обращали внимание на специфику представления времени в художественном творчестве писателя. Такой интерес к универсальным категориям художественного текста вполне закономерен. Но материал столь обширен и многогранен, что вряд ли может быть исчерпывающе описан в рамках одного исследования. Поэтому в фокусе доклада те моменты, которые не получили должного внимания в работах о малой прозе В. Сирина. На основании анализа текстов рассказов "Возвращение Чорба", "Звонок", "Сказка", "Подлец", "Хват", "Тяжелый дым", "Красавица", "Круг", "Оповещение", "Пильграм", "Совершенство", "Посещение музея" и многих других представляется возможным говорить об особом и преобладающем способе представления художественного времени - спациализации с той или иной степенью интенсивности. Такой способ художественного видения времени тесно связан и с "круговой", "спиральной" композицией многих рассказов В. Сирина (термины, ставшие "хрестоматийными" для исследователей творчества Набокова и неоднократно подчеркивавшиеся самим Набоковым), и с высокой степенью компрессии текста рассказов. Одновременно этот феномен (спациализация времени) является и одним из сильнейших методов воздействия на восприятие читателя, потенциальное участие которого в творческом процессе всегда прогнозировалось писателем. Такой поэтический прием представления времени (спациализация) может быть сравним со "зримым временем" (термин М. М. Бахтина о традиции, идущей от Гете). Набоков включает существующую литературную традицию в свою поэтику, используя богатые средства русского языка. Спациализация времени - способ актуализации "образа" времени в том числе и в восприятии читателя (Ср. высказывание Набокова: "... Я был бы рад, если бы под конец моей книги у читателя возникало ощущение, что мир ее уменьшается, удаляясь, и замирает где-то там, вдали, повисая, словно картина в картине..."). Говоря о всеми замечаемой и неоднократно подчеркиваемой самим писателям круговой композиции (в предисловии к "The Circle" она названа "serpent-biting-its-tail"), необходимо помнить, что "змея" - это еще и древнейшая метафора цикличности и текучести времени. У Набокова она не является ни символом, ни аллегорией, а прежде всего эмблемой. Мотив замкнутого круга и спирали в набоковской поэтике имеет множество частных интерпретаций, идеально при этом сохраняя инвариантную идею времени. Многие рассказы "украшены" и другими "зримыми" метафорами времени (часами, часовыми маятниками, летящими стрелами и пр.). Спациализация - одна из поэтических форм представления "герметического времени", т. е. времени сознания. Этой идеей пронизана почти вся малая проза В. Сирина. Другими словами, художественное время рассказов изоморфно так называемому психологическому времени с его основными параметрами: обратимостью, дискретностью, многомерностью, нелинейностью и мотивационной обусловленностью. Изоморфно, но не тождественно. Во многих случаях психологическое время монтируется с так называемым историческим. При этом механизмом стилизации под "историческое" время (т. е. событийное) является повышенная частотность употребления различных "реальных" дат, теряющих в намеренно герметизированном тексте свои "объективные" темпоральные характеристики и приобретающих психологические (важность и степень актуализации в индивидуальном сознании). Иногда психологическое время героя (интенциональное, телеологическое) симультанно "объективному" (физическому) времени других персонажей ("Тяжелый дым"). А циклическое "вечное" время приравнивается к "предельному" автобиографическому и историческому ("Красавица"). Очевидно, при этом излишне говорить о какой-либо "единой" временной перспективе (т. е. на единых основаниях реконструируемой), охватывающей текстовое пространство рассказа. Она всегда будет носить весьма условный характер. Такой эффект можно назвать темпоральным палимпсестом. В докладе рассматриваются некоторые поэтические приемы "создания" такого палимпсеста: монтаж гетерогенных временных фрагментов ("соединение несоединимого", - как сказал другой ученик Тенишевского училища); смена направленности вектора так называемого линейного времени, введение нулевого вектора в движение, компрессия времени, растянутость времени, ритмичность, "театрализация" времени и др. Затрагивается вопрос и о так называемом влиянии на творчество Набокова "больших идей" века в интерпретации времени (имеется в виду как метафизика, так и литература). Этот вопрос трудно игнорировать в силу нескольких обстоятельств: 1) универсальная природа объекта; 2) многовековая философская традиция в интерпретации категории времени и столь же длительная литературная в конструировании художественного; 3) внушительное число работ, доказывающих те или иные метафизические или литературные пристрастия писателя (как правило, на основании многочисленных интервью, которые почему-то "бытуют" вне времени и пространства, зато "навечно" прикреплены к субъекту, или необозримого списка аллюзий и реминисценций, игнорируя их функциональную насыщенность в конкретных поэтических условиях).
|
