начальная personalia портфель архив ресурсы о журнале
[ предыдущая статья ] [ содержание ] [ следующая статья ]
Ольга Эдельман
...Открой личико?
Н. В. Петров, К. В. Скоркин. Кто руководил НКВД, 1934-1941: Справочник. Под редакцией Н.Г. Охотина и А.Б. Рогинского. — Москва: “Звенья”. 1999.
Личики в книге имеются. Рассматривание старых фотографий — занятие вообще медитативное, тем более, здесь все фотки в одном формате — официальные, для документов, анфас, крупный план, взгляд в объектив. В мундирах, костюмах, косоворотках; вихрастые, бритые, с аккуратно приглаженной челкой, лысеющие; молодцевато-подтянутые и раздобревшие; энергичные и вялые, лица, привлекающие внимание и нет, выразительные и даже утонченные — и блином расплывшиеся ряшки, а есть и просто самые обыкновенные; с глазами холодными, грустными, вопрошающими, пустыми, неглупыми, надменными, спокойными, жесткими, усталыми, трагичными. Есть взгляды прицельные и тяжелые, нет добродушных и веселых. Хотя кое у кого даже намечается улыбка — вот, пожалуйста, Ежов Николай Иванович. А у Лаврентия Павловича бродит за очками что-то такое растерянно-беззащитное.
Эти люди своими руками делали Большой Террор.
Портретики так хороши, что смотрелись бы даже и без текста. Нечасто вспомогательный иллюстративный материал в справочной и информационно столь насыщенной книге бывает так силен сам по себе. Да и вся книга производит впечатление неожиданно многогранное, чего жанр справочника вроде бы и не предполагает.
Не зная кухни этого дела, трудно вполне оценить, каким на самом-то деле прорывом и сенсацией (сенсацией именно для знающих кухонные дела) является издание такого справочника. Лица на фотографиях, фамилии и биографические данные, сведения о служебных перемещениях принадлежат людям, из которых секретнее в Стране Советов была разве что атомная бомба, да и то не поручусь (вон, убийцу Троцкого — правда, он был еще секретнее, и по рангу на этот справочник не тянул, — похоронили на Новодевичьем, но под псевдонимом). Впервые в нашей истории руководящие чекисты собраны под одной обложкой с точными и подробными “установочными данными”.
Собрать заново сведения для справочного издания, не имеющего вовсе предшественников, — труд огромный. Книга основана на материалах нескольких крупных архивохранилищ, которые надо было отыскать, перепроверить, наконец, вывести из-под грифа секретности. Настоящий, доложу я вам, “подвиг разведчика”. Тем более, что на самом деле работа над таким справочником была начата авторами еще в 1977 году в порядке совершенно диссидентского мероприятия. Не стала бы специально подчеркивать этого обстоятельства, если бы не изящество тогдашнего их поискового хода: искомые сведения находились в советской печати. Каждая областная газета к 7 ноября и 1 мая печатала снимок местной праздничной трибуны с областным начальством и подписи под ним. Просмотрев все газеты, можно получить список начальников областных управлений внутренних дел и госбезопасности с точностью в датах до полугода и много других полезных сведений. Очень неплохой результат, и кураторы из той же организации даже как бы и возразить ничего не могут — не запретишь же читать собственную партийную прессу в Ленинской библиотеке. А уж после августа 1991 авторы под эгидой “Мемориала” развернули работу по-настоящему широко и научно весьма выверенно.
Интеллектуальным гусарством этот труд не является (ну, разве самую капельку). Потому что всерьез изучать историю политических репрессий сталинского времени, и шире — всей внутренней политики (да и внешней отчасти) без знания внутренней истории силовых структур (или, если угодно, карательных органов) практически невозможно. Тем более, что функции и роль сталинского НКВД выходили далеко за рамки сугубо полицейских. Он контролировал львиный сектор экономики, несколько отраслей промышленности, все дорожное и железнодорожное строительство и многое другое. Архивную службу, к примеру. В 1997 году тем же “Мемориалом” (и частично тем же авторским коллективом) был подготовлен обстоятельный справочник по структуре аппарата лубянского ведомства (“Лубянка: ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ, 1917-1960. Справочник. Составители А. И. Кокурин, Н. В. Петров. Научный редактор Р. Г. Пихоя. — Москва: Международный фонд “Демократия”, 1997). Теперь вот структуру заселили персонажами. С датами жизни, социальным происхождением и занятиями родителей, образованием, партийностью, всеми деталями служебных перемещений, наградами, отставками, репрессиями.
К книге приложена небольшая статья, подытоживающая общие количественные данные. Узнаем, что в 1936-1938 годах 20-25 процентов руководящих работников органов имели социально чуждое пролетарской власти происхождение из помещиков, торговцев, предпринимателей и кустарей, а 22 % в прошлом состояли в небольшевистских партиях и организациях, было даже 2-3 сделавших чекистскую карьеру бывших участника белого движения. В те же годы от 35 до 40 % высокопоставленных чекистов имели начальное образование и от 40 до 48 % — среднее и незаконченное среднее. Высшим образованием в 1937-1938 гг. обладали 10-11 % из них, а после большой чистки органов процент образованных начальников сразу возрос до 38. То есть это про них — что легче убить, чем выучить. По крайней мере, по мнению высокого партийного руководства и прагматика Берии. Зато заметно возросла доля людей с трудным детством — бывших беспризорников, беглецов из дому, изгнанников из гимназий за дурное поведение. Чистки 1934-1938 годов коснулись в общей сложности 75 % руководящего состава НКВД, причем наибольшего размаха эти внутренние репрессии достигли не при Ежове, а в первые бериевские месяцы. Оно и понятно. Вал самого Большого Террора накрыл исполнителей.
Этот справочник читается с любого места, в любом направлении, и захватывает, затягивает, завораживает этот колдовской водоворот. Сын сапожника — три класса городского училища — наборщик в типографии — сотрудник разведки РККА — политработник — уполномоченный по агентуре армии — заместитель наркома внутренних дел автономной республики — расстрелян. Сын крупного торговца-еврея — чекист с 16 лет, в 36 лет расстрелян. Сельский пастух — председатель сельсовета — рядовой красной армии — механик зерносовхоза — индустриальный институт, институт востоковедения, партийная работа — особоуполномоченный НКВД — зам. министра — министр внутренних дел — ссылка в хозяйственное министерство — ранняя пенсия — в 70 лет попал под поезд. Босяки и мальчики из приличных семей, рабочие, селяне, красноармейцы, канцеляристы, учителя и офицеры, комсомольские вожаки, партийные функционеры, — потянуло их в органы. Карьера, преуспеяние, революционная романтика, или нет, — запах власти, крови и падали, который шакалы чуют издали. А кто им сказал, что своих есть не будут? “У чекиста есть только два пути — на выдвижение или в тюрьму” (И. В. Сталин так и сказал). А чем выше заберешься — тем естественней и отбор. Уцелевали те, кого водоворотом вовремя отшвыривало на болотистые местечки, в руководители клуба железнодорожников, директора пищеторгов, начальники заводских отделов кадров. Остальным гибель. Что это было? Ироничная усмешка судьбы? Спецпривилегия, смерть по блату, не в чистом поле, а среди своих, почти “в кругу семьи”? Возмездие, когда выпущенная пуля огибает земной шар и настигает стрелка между лопаток? Ведомство-секта, совершившее ритуальное коллективное самоубийство?
“Осень. Дожди. Дремота. Бездонный омут. Бессонный гнет. Бледный на фото кто-то вот-вот очнется и подмигнет” (Михаил Щербаков). Пусть подмигивают. Они сами доказали, что высшая справедливость — есть.