<< На главную страницу сайта

Летняя школа по формальным методам в фольклористике - 2004

Бахмутов В. В.

Принцип классификации современной городской песни 20-го века.

Исследователи¹, изучая современную городскую песню 20-го века, сталкиваются с проблемой классификации песенного материала. Понимая важную роль классификации для предоставления исследователю рабочий инструмент, делающий разнородный материал сопоставимым, а типологические изыскания – эмпирически обоснованными, учёные составляют указатели фольклорных жанров, базируясь на те или иные принципы классификации. Ценность указателя связана в первую очередь с тем, насколько полно представлен в нем материал; с тем, насколько удачно составлена его матрица, в которой должны быть максимально полно представлены разнообразные аспекты описываемого феномена; наконец, насколько он прост «в обращении»². Так, А. М. Размахнин, не видит возможным классифицировать современную городскую песню 20-го века по мотивно-сюжетному принципу³. Причину невозможности учёный объясняет тем, что «бытование песен литературного склада часто представляется принципиально несхожим с  бытованием традиционной лирики и эпоса»⁴ Материал современной городской песни 20-го века он разбивает по так называемым «гнёздам» песен. Каждое «гнездо» содержит тексты с одной мелодией, но различающиеся сюжетно и не сводимые к одному прототипу, однако эти тексты имеют текстуальные общие места. Но такая классификация возможна только в тех случаях, когда «гнездо» песен имеет текстуальные общие места, но если «гнездо» песен распадается на несколько групп, которые не имеют общих для всего гнезда общих мест, то эта классификация не «срабатывает». Приведённое  мнение может проиллюстрировать тексты «гнезда» песен «Кирпичики», где тексты не только не имеют общей мелодии, но и общих текстуальных мест. Говоря об этом гнезде, или лучше сказать, «кусте» песен, нужно провести, т. н., внутрикустовую классификацию типов общих мест. Нужно прежде выделить уровень мелодии, общую для некоторых текстов, потом уже выделяются разноуровневые элементы, общие для тех или иных текстов в той или иной мере. А именно: а). Ритмика (ср. «На окраине где-то города // Я в убогой семье родилась, // Горе мыкая, лет пятнадцати // На кирпичный завод нанялась» - «Был торговый трест показательный//, А в том тресте торговый отдел, // А в отделе стул основательный, // На котором директор сидел», б). Метрика (ср. «И по винтикам, по кирпичикам» - «И по камушкам, по кирпичикам», в). Общие текстуальные места (стабильные

строфы, повторяющиеся практически слово в слово во всех песнях «куста» песен: Вот привезли в больницу, // И клали на кровать, // Два доктора с сестрицей // Старались жизнь спасать. «Спасайте – не спасайте, // Мне жизнь не дорога! <Далее обоснование, стабильное в пределах одного сюжета>  Вот вечер вечеряет, // Все с фабрики идут, А <имя главного героя> На кладбище везут)⁵ г). Совпадение сюжетных ходов (больница – кладбище для «гнезда-куста» песен «Маруся отравилась»), д). Общие мотивы (трудность возникает в том, что есть общие мотивы для всего песенного фонда современной городской песни 20-го века, некоторые из которых общи и традиционному фольклору). В каждом конкретном сюжете мотив текстуализируется и приобретает свой вариантный вид (мотив убийства при помощи холодного оружия (ср. «Милый тут вынул кинжал, // Низко над Лелей склонился. // Леля закрыла глаза, // Венчик из рук покатился (Герасимова № 104) и «Заблестел тут нож палача-отца, // И послышался жалобный крик. // И кровь алая по цветкам течет, // И над трупом стоит зверь-отец (Михайлова, Смолицкий № 30), е).Отсылка к прототексту дающему общую мелодию «гнезду-кусту» («На известный мотив, на кирпичики // Я вам грустную быль расскажу», «И не винтики, не кирпичики // В Ленинграде теперь не поют»), Общие мотивы ж). Вещи или детали предметного мира того же прототекста (кирпичный завод, кирпичная стена, кирпич), з). А также, персонажи (Сеня, пролетарочка, кочегарочка). Стоит заметить, что есть группа текстов, которая не имеет не только общей мелодии, но и общих мест (куплетная ритмика, нет указанных общих элементов. См. Кулагина, Селиванов, №№ 358, 364, 365, Адоньева, Герасимова № 92).  Появление  куплетной ритмики можно объяснить проведя диахронический анализ. Замена ритма можно объяснить популярностью в том месте, где бытует текст или тексты, популярностью частушки, страдания или «Семеновны». Так частушечник объясняет, что после войны «Семеновна» самая популярная частушка. На мотив «Семеновны» сочиняли целые рассказы⁶ Однако для того, чтобы перейти к диахроническому анализу, нужно сначала обратиться к синхронии. После того, как все тексты «куста» песен, а «куст» песен – это те тексты песен, которые собраны «под одной крышей» благодаря развитию гнезда песен, подвергнуты формальному описанию, базирующегося на основе выявления тех элементов, которые могут связывать «куст» песен, можно приступить к классификации. Классификация будет отмечать «кусты» песен, но как она будет выглядеть?

Многие фольклорные жанры не имеют адекватного материалу классификации. Существуют классификации, помогающие лишь удобно в той или иной степени «сортировать» огромнейший фольклорный материал. Например, баллада, не имеет единого принципа классификации материала⁷. Материал баллады  классифицируется и по принципу историческому и по принципу социально-бытовому и по принципу семейно-бытовому, а также к балладам относят также скоморошины, лирические песни, новые баллады (т. е. современную городскую песню 20-го века). Говорить о той классификации современной городской песни 20-го века по единому принципу тоже не приходиться, так как даже ещё не собран весь материал упоминаемого жанра фольклора. Классификация представляется пока единственно возможной состоящей из: а). выделение «куста» песен, б). перечень в «кусте» песен сюжетов, входящих в этот «куст», в). приведение общих мест, встречающихся в текстах.

Ясно, что такая классификация не имеет логики, но она может классифицировать уже имеющийся материал. К тому же, она может не только «собрать» весь имеющийся материал, но  и создать предпосылки для дальнейшего изучения современной городской песни как фольклорного жанра, который, так же как и фольклорные жанры традиционного фольклора, пользуются фондом общих мест.

Однако, созданный на основе выше приведённой нами классификации, указатель, потребует введение новых алгоритмов для описания нового материала. Что касается, предложенной классификации С. Б. Адоньвой и Н. М. Герасимовой по жанрам песенного материала, то эта классификация не характеризует цельности «куста» песен. Так в «куст» песен «Кирпичики» включает не только так называемые «узкие» жанры, такие как криминальная тематика («Кладбище Митрофановское»), социально-общественная («Кирпичики» - «В одном городе, на окраине // Я в рабочей семье родилась…») , любовная лирика («Пролетарочка» - «Как на фабрике была парочка»), Блатная («На базаре их была парочка: // Он был жулик, карманник блатной, //А она, его «пролетарочка», //Фраеров фаловала в пивной»). Что касается выделения текстов песен по жанровому принципу, то следует сказать, что описания по этому мало эффективно, так как тексты содержат в себе переплетение жанров. Понятие жанр – историческое. Поэтому недаром в сборники народных баллад входят также лирические тексты. А. С. Башарин заинтересован в определении жанров. Для этого он хочет найти все мотивы и темы, характерные для того или иного жанра. Это нужно, но эта классификация не отражает таких вопросов как бытования материала современной городской песни 20-го века, учёта того, что весь песенный материал – это переплетение жанров. Для Башарова важна классификация материала современной городской песни 20-го века по принципу бытования материала на основе тематических циклов. В этих циклах песен ему важны такие категории как наличие/отсутствие балладного сюжета или лирической ситуации⁸. наличие той или иной категории вызвано у исследователя наличие\отсутствие «декорационности». Всё ^это важно для выяснения внутренней структуры текстов, что очень важно, но эта классификация не «вбирает» в себя те явления, когда в одном «кусте» песен встречаются и «мотивно-сюжетные» и «декорационные» тексты (ср. «Пускай могила меня накажет // За то, что я тебя люблю, // Но я могилы не страшуся: // Кого люблю — и с тем умру »( Петровский № 381) и «Жила на свете крошка-кисоньнка, // Не зная никаких забот, // Шаля и злясь, мурлыча песенки, // На солнце у ворот » (В кейптаунском порту, № 9). Таким образом, новый предлагаемый принцип классификации современной городской песни должен не только сгруппировать текст песен, но привести к диахроническому исследованию разбираемого фольклорного жанра.

Примечание:

¹А. С. Башарин. Городская песня / Современный городской фольклор. М, 2003; Современная баллада и жестокий романс. / Сост. Адоньева С.Б., Герасимова Н.М.. СПб, 1996; http://www.ruthenia.ru/folklore/basharin5.htm

² http://www.ruthenia.ru/folklore/kuleshov3.htm

³ http://www.ruthenia.ru/folklorelaboratory/Razmahnin.htm

⁴ там же.

⁵там же.

⁶Русский фольклор. Хрестоматия / Сост. Т. В. Зуева, Б. П. Кирдан. М 2002, стр. 386.

⁷Баллада. Библиотека русского фольклора, том 6 / сост. Б. П. Кирдан. М 2001, стр. 24.

⁸А. С. Башарин. Городская песня / Современный городской фольклор. М, 2003, стр. 510