Видное место в теоретических трудах Л. В. Щербы занимает учение о частях речи. С общелингвистической точки зрения в нем важно не то, какие именно части речи он выделяет в русском языке (что подсказывает название известной статьи), а трактовка сущности этой языковой категории и методы ее выявления. Именно так понимал свою задачу сам Л. В. Щерба, когда писал свою знаменитую статью "О частях речи в русском языке", в которой читаем: «В сочинениях по общему языкознанию к вопросу обыкновенно подходят с точки зрения происхождения категорий "частей речи" вообще и лишь иногда — с точки зрения разных способов их выражения в разных языках, и мало говорится о том, что сами категории могут значительно разниться от языка к языку, если подходить к каждому из них как к совершенно автономному явлению, а не рассматривать его сквозь призму других языков»^*

Пафос щербовской теории состоит в том, что деление на части речи не есть классификация. Принципиальные основы своего исследования Л. В. формулирует в девяти положениях. Первое из них состоит в только что сказанном. Исследователь, говоря его словами, «должен разыскивать, какая классификация особенно настойчиво навязывается самой языковой системой, или, точнее, — ибо дело вовсе не в "классификации", — под какую общую категорию подводится то или иное лексическое значение в каждом отдельном случае, или еще иначе, какие общие категории различаются в данной языковой системе».^* Примеры таких общих категорий мы находим в дальнейшем изложении: это — значение предметности у имени существительного, действия — у глагола, «отвлеченная идея числа» — у слов количественных и т. п.

Согласно второму положению, для конституирования части речи входящие в нее слова должны кроме общности категориального значения обладать и вполне определенными формальными признаками. «Если их нет, то нет в данной языковой системе и самих категорий. Или если они и есть благодаря подлинно существующим семантическим ассоциациям, то они являются лишь потенциальными, но не активными, как например категория "цвета" в русском языке».^*

Третье положение содержит тезис о разнообразии формальных признаков, в число которых Л. В. Щерба помимо префиксов, суффиксов и окончаний включает также фразовое ударение, интонацию, порядок слов, особые вспомогательные слова, синтаксическую связь и т. д. Так, синтаксические связи пропущенного слова в предложении она его ... рукой служат формальным признаком глагола; во французских словосочетаниях les savants sourds и les sourds savants и в их русских соответствиях — глухие ученые и ученые глухие принадлежность слова к категории прилагательного или существительного определяется по порядку слов; ударение на когда во фразе Когда вы приехали? является признаком того, что это наречие, а отсутствие ударения на слове когда во фразе Когда вы приехали, было еще светло — признак союза.

Четвертое положение гласит: «Существование всякой грамматической категории обусловливается тесной, неразрывной связью ее смысла и всех ее формальных признаков. Не видя смысла, нельзя еще устанавливать формальных признаков, так как неизвестно, значат ли они что-либо, а следовательно, существуют ли они как таковые, и существует ли сама категория».^*

Пятое положение говорит о том, что категория может иметь несколько формальных признаков, которые не во всех случаях присутствуют одновременно. И здесь смысл играет главенствующую роль. «Если мы знаем, — пишет Л. В. Щерба, — что какаду — название птицы, мы не ищем формальных признаков для того, чтобы узнать в этом слове существительное».^*

В шестом положении речь идет о том, что яркость разных категорий неодинакова и что она зависит от наличия смысловых и формальных противопоставлений. Это положение иллюстрируется словами белый, белизна, бело, белеть, в которых хорошо опознаются соответствующие части речи.

Из возможности разнообразных признаков (положение третье) вытекает возможность межкатегориальных омонимов (положение седьмое); примером этого может служить кругом наречие и кругом предлог.

Если выделение частей речи не классификация (положение первое), то, во-первых, одно и то же слово может одновременно относиться к разным категориям, как например причастие, которое содержит признаки прилагательного и глагола (положение восьмое); во-вторых, могут быть такие слова, которые не относятся ни к одной части речи, например вводные слова, словечки да, нет и т. п. (положение девятое).

Необходимость отказаться от принятой в языковедении классификационной точки зрения на части речи Л. В. Щерба всячески подчеркивал. В добавлении к своей статье он писал о книге M. H. Петерсона, что она «наглядно показывает тот абсолютный тупик, в который заводит классификационная точка зрения».^*

Широта и оригинальность постановки вопроса в статье «О частях речи...», богатство мыслей и тонких наблюдений, характеризующих ее, до сих пор привлекают к себе внимание лингвистов, занимающихся самыми разными языками.