<< На главную страницу

Б.Б. Горяева

Указатель сюжетных типов калмыцких волшебных сказок в соотношении с сюжетными типами Cравнительного указателя сюжетов

Калмыцкий фольклор издавна привлекал внимание ученых. Сбором и публикацией образцов калмыцкого фольклора занимались в свое время известные отечественные и зарубежные ученые, такие как Б. Бергманн, Б.Я. Владимирцов, К.Ф. Голстунский, А.М. Позднеев, Г.И. Рамстедт, Б. Юльг и др.

Одними из первых, кто обратил внимание на сказочный фольклор калмыцкого народа, были немецкие миссионеры из Гернгута, которые в начале XVIII века поселились на территории калмыцких кочевий для распространения среди калмыков евангелического учения. Запись калмыцкой сказки «О дочери хана лусов», принадлежащая одному из братьев-гернгутеров Евангельской братской общины Сарепты (ныне Старая Сарепта в Красноармейском районе г. Волгограда) Христиану Фридриху Грегору, была обнаружена в архиве г. Гернгут и опубликована немецкой исследовательницей Э. Таубе [Таубе 2004].

Начало систематическому сбору фольклорного материала в калмыцких степях положили в XVIII в. научные экспедиции Императорской Академии наук. В 1768-1769 гг. адъюнктом Академии И.И. Лепехиным было записано, а позднее опубликовано на русском языке несколько калмыцких легенд и сказок [Лепехин 1785].

В Архиве востоковедов СПбФ ИВ РАН хранятся рукописные материалы на калмыцком и немецком языках Ф. Муромского и студентов А. Борзинкевича и Г. Вебера, которые в 1775-1778 гг. собирали в калмыцких кочевьях фольклор, в том числе и сказки, которые, к сожалению, до сих пор не изданы [Бадмаева 2004, с. 18].

В XIX веке появляются книги путешественников и ученых, описывающие нравы и обычаи калмыцкого народа. В 1804 году выходит книга немецкого этнографа Б. Бергманна, в которой даются перевод одной песни героического эпоса «Джангар», легенда, сказка «Аю-чикте» и тринадцать сказочных сюжетов из «обрамленного» сборника «Сиддиту кр» («Волшебный мертвец») [Bergmann 1804, s. 247 – 351].

В 1818 г. в Лейпциге девять сказок из публикации Б. Бергманна были изданы И. Лером в сборнике «Книга сказок». В переводе на русский язык эти сказки, иллюстрированные шестью картинами, были изданы в 1872 г. в Москве [Лер 1872].

Перевод сказок «Сиддиту кр» («Волшебный мертвец») на русский язык был осуществлен ламой Галсаном Гомбоевым и опубликован с предисловием академика А. Шифнера в «Этнографическом сборнике Российского географического общества» [СПб., 1864. Вып. VI. С. 1 – 102].

Образцы калмыцкой народной словесности, в том числе и сказки, включались разными составителями в буквари и хрестоматии для чтения в калмыцких народных школах. В 1847 г. известный монголист А. Попов поместил в изданную им «Грамматику калмыцкого языка» сказки, легенды и пословицы.

Первые переводы и издания калмыцких сказок относятся к 60-70 годам XIX века. В 1864 году профессор К.Ф. Голстунский литографическим способом издал на калмыцком языке сборник под названием «Убуши-хун-тайджиин тууджи, народная калмыцкая поэма Джангара и Сиддиту крийин туули», в который вошли тексты тринадцати сказок сборника «Волшебный мертвец». Литературный сборник «Сиддиту кр» («Волшебный мертвец») на старокалмыцкой письменности, его немецкий перевод с комментариями и словарем был опубликован в 1866 г. в Германии Б. Юльгом. На это издание К.Ф. Голстунским были сделаны критические замечания [Голстунский 1867].

На основании устава университетов и по определению факультета Восточных языков литографическим способом в 1886 г. в Санкт-Петербурге А.М. Позднеевым «в подлинном калмыцком тексте» был выпущен сборник «Калмыцкие народные сказки». Тексты этих сказок в оригинале на ясном письме «тодо бичг» и в переводе на русский язык опубликованы А.М. Позднеевым в «Записках Восточного отделения Императорского русского археологического общества» [ЗВОИРАО. Т. III. СПб., 1888. С. 308 – 364; Т. IV. СПб., 1889. С. 321 – 374; Т. VI. СПб., 1891. С. 1 – 68; Т. VIII. СПб., 1892. С. 1 – 38; Т. IX. СПб., 1895. С. 1 – 58; Т. X. СПб., 1896. С. 139 – 185].

Ценная научная информация о месте записи и способе фиксации фольклорного материала содержится в примечании к этим сказкам. А.М. Позднеев отмечает: «Все эти сказки были записаны мною в Малодербетовском улусе, у калмыков, кочующих по Манычу; исключение составляют только: сказка № 7, про Харадай Мэрген-хана, записанная в Икицохуровском улусе, да сказки: № 9, про Кэкшин Замбул хана, имевшего 500 жен, и № 10, про князя Дэнен-хара, которые мне передавали в Багацохурах». Ученый счел необходимым отметить, что «записывание сказок всегда производилось при помощи двух калмыков: один, рассказчик, говорил или распевал текст сказки, другой – писец записывал речь рассказчика» [ЗВОИРАО. Т. III. С. 374]. Рукописи текстов опубликованных сказок хранятся в монгольском фонде Рукописного отдела СПбФ ИВ РАН. В общей сложности известным востоковедом было собрано тридцать восемь сказочных сюжетов, которые, по замыслу А.М. Позднеева, должны были составить отдельную книгу.

По распоряжению Императорского русского археологического общества калмыцкие народные сказки, собранные в степях Астраханской губернии ординарным профессором Санкт-Петербургского университета А.М. Позднеевым, были изданы в 1892 году. Эта публикация представляет собой отдельный оттиск текстов сказок на калмыцком языке III, IV, VI, VII томов «Записок Восточного отделения Императорского русского археологического общества».

В 1899 году в Астрахани на русском языке вышел «Сборник калмыцких сказок», составленный учителем Н. Бадмаевым. В эту книгу вошли две сказки, опубликованные ранее Н. Страховым, и почти все сказки из сборника Лера. «Откуда взяты остальные сказки, записаны и переведены самим составителем или еще кем-то остается пока не выясненным», – отмечал М.Э. Джимгиров [Джимгиров 1970, с.14].

Большой вклад в дело собирания калмыцкого фольклора внес калмыковед И.И. Попов. Он свободно владел калмыцким языком и старокалмыцкой письменностью, что позволяло ему самому записывать сказки на калмыцком языке и самостоятельно делать их переводы на русский язык. Сказки были зафиксированы И.И. Поповым у донских калмыков в 1890-1892 годах. Записи в оригинале на старокалмыцкой письменности и в переводе хранятся в библиотеке Государственного учреждения Ростовской области «Государственный архив Ростовской области» под инвентарными №№ 13805, 13806.

Некоторые сказки, записанные И.И. Поповым, были переведены на русский язык, литературно обработаны Б. Луниным и под названием «Сказки донских калмыков» в 1938 г. опубликованы в Ростове-на-Дону. Значительная часть сказок из фонда И.И. Попова была включена в сборник калмыцких народных сказок «Хальмг туульс» («Калмыцкие сказки»), изданный в 1961 г. В книге «Калмыцкие сказки», вышедшей из печати в 1962 г. в Москве, также представлены сказочные сюжеты из коллекции И.И. Попова. Саму коллекцию фольклорных произведений И.И. Попова, хранящуюся в Ростовском областном архиве, описал в свое время Ц.Д. Номинханов [Номинханов 1967].

Сборник калмыцких народных сказок в двух частях был издан известным востоковедом Г.И. Рамстедтом в 1909 и 1919 годах. Тексты сказок представлены ученым в транскрипции на латинице и в переводе на немецкий язык. Рамстедт не дал названий сказкам, а поместил их под номерами [Ramstedt 1909; Ramstedt 1919]. К сожалению, многие сказки из этого сборника еще не опубликованы на кириллице, хотя имеются переводы некоторых из них на русский язык.

В Архиве востоковедов Санкт-Петербургского филиала ИВ РАН хранится рукопись «Материалов по устной литературе астраханских калмыков», в которой представлены образцы устного народного творчества, записанные в 1909-1911 гг. студентом Санкт-Петербургского университета Н. Очировым. Судя по копии вышеназванного рукописного сборника, имеющейся в библиотеке Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН, Очировым были записаны сказки, несколько исторических преданий и мифов, 115 пословиц, 144 загадки, 59 песен, «Яс кемялген» («Сказывание по кости») и «72 небылицы». Обозначая жанровую принадлежность фольклорных произведений, Н. Очиров использует «народную терминологию». Рукопись «Материалов по устной литературе астраханских калмыков» состоит из двух частей: одна (А) – содержит образцы по дербетскому наречию, другая (Б) – по торгутскому. В первую часть входят 12 сказок, вторая включает 11 сказок. Записи этого ценнейшего фольклорного материала осуществлены на калмыцком языке в фонетической транскрипции. переложение на современный калмыцкий язык вышеуказанной рукописи Н. Очирова было осуществлено Б.А. Бичеевым и в 2006 году издано под названием «Мк дее» (Живая старина) с предисловием, комментариями и указателями [Очиров 2006].

Небольшая коллекция калмыцких сказок на старокалмыцкой письменности, собранных известным востоковедом В.Л. Котвичем, хранится в архиве г. Кракова (Польша). Во время посещения в 1968 году Польши И.К. Илишкиным в Краковском архиве были сделаны фотокопии записей сказок, ныне хранящиеся в научном архиве КИГИ РАН [ф.8, оп.1, ед. хр. 73 – 83]. Сотрудниками Калмыцкого НИИЯЛИ Т.Г. Борджановой и Д.Б. Гедеевой одна сказка из коллекции В.Л. Котвича («Догшн Цаан Ав») опубликована с комментариями в газете «Хальмг нн» от 17 февраля 1983 года.

В 1922 г. известный монголовед академик Б.Я. Владимирцов перевел на русский язык сборник сказок «Сиддиту кр» («Волшебный мертвец») по рукописи, приобретенной «у одного ойратского князька из северо-западной Монголии». Впервые перевод был сделан с рукописи, которая позволила «ознакомиться с полным монгольским сборником «Двадцати пяти рассказов Веталы», так как «прежние переводы, немецкий – Юльга и русский – ламы Галсана Гомбоева, были сделаны с неполных рукописей, в которых не хватало по нескольку рассказов» [Владимирцов 1958, с. 11]. Б.Я. Владимирцов охарактеризовал «очень вольным» перевод ламы Г. Гомбоева, указал переводы на французский и английский языки издания Б. Юльга, перевод на русский язык сказок, опубликованных Лером, а также сочинения, в которых встречаются отдельные рассказы сборника «Сиддиту кр».

Как отметил ученый в своем предисловии к изданию, «монголы же, по-видимому, сохранили текст сказания о «Волшебном мертвеце» без всяких изменений, передав его только на своем языке, передав легко, красиво, вполне литературно» [Владимирцов 1958, с.11]. Сравнивая монгольский сборник с индийским прототипом, переводчик отметил отличие вступления, создающего рамку для всех других рассказов, и указал на то, что «монгольский сборник сказок «Сиди кюр» несет на себе уже очень ясный отпечаток буддизма. Моральный закон ответственности, воздаяния за совершенные поступки не забыты и ярко выставляются в сказках «Волшебного мертвеца» [Владимирцов 1958, с.11].

В 1962 г. сказки сборника «Волшебный мертвец» в переводе Э.-Г. Манджиева на калмыцкий язык были опубликованы Калмыцким книжным издательством под названием «ксн цогцин хвлн» («Перерождение мертвеца»). При этом в вышеуказанный сборник не вошли следующие сказки из сборника «Волшебный мертвец»: «Беломордый бычок», «Имеющий птичью оболочку», «Девушка Алтан-Зула».

В 30-х годах XX века велась большая работа по сбору фольклорного материала. В эти годы сказки регулярно печатались в периодических изданиях, в том числе и в газетах «Сталинградская правда», «Ленинский путь», «Литературная газета» и др., включались в состав различных сборников, учебных пособий по калмыцкому языку и литературе. В указанный период учителями сельских школ были проведены две фольклорные экспедиции. Тексты сказок, записанных студентами Астраханского педтехникума, писателями, поэтами и учителями калмыцкого языка, были опубликованы в 1941 г. в книге «Хальмг фольклор» («Калмыцкий фольклор»).

В 1936 г. научной экспедицией в составе профессора Б.К. Пашкова, доцента Б.Б. Бадмаева и аспиранта И.К. Илишкина были записаны образцы фольклора калмыков, в том числе и сказки. Часть материалов этой экспедиции, переложенная с латиницы на кириллицу И.К. Илишкиным, была подготовлена к печати и опубликована главным библиографом КИГИ РАН П.Э. Алексеевой в «Вестнике института» [Илишкин 2001].

В 1936 году И.И. Кравченко был издан сборник «Калмыцкие сказки» на русском языке. В книгу вошло пять сказочных текстов из сборника сказок Н. Бадмаева, сказка «Про сиротку Бош, у которого была свистун-стрела Тош» опубликована в переводе А.М. Позднеева. Пять сказок данного сборника были зафиксированы в 1935 году У. Душаном от его матери Джиргал Душан в Долбанском улусе (бывшем Эркетеновском), сказка «О хане Цецене и его мудрой невестке» была записана и переведена Н.Л. Нормаевым от Л. Коляева (г. Элиста), еще две – записаны и переведены Г. Шалбуровым. Сказки «Два обманщика» (запись и перевод Х. Сян-Бельгина) и «О том, почему у совы нет ноздрей» (запись Д. Бадмаева, перевод Л. Сангаева) были опубликованы в «Литературной газете» в 1935 году. Сказка «Как ленивый старик разбогател» была перепечатана из статьи С. Фарфоровского «Фольклор калмыков в связи с их современной культурой и бытом» (Труды Ставропольского общества 1912). Сводный текст «71 небылицы» был составлен И. Кравченко на основе нескольких вариантов произведения.

В 1940 году выходит из печати книга «Народное творчество Калмыкии». Составитель И.И. Кравченко включил в сборник произведения различных жанров калмыцкого фольклора – песни, эпос, сказки, легенды, пословицы и загадки. В комментариях он указал на источники, из которых был взят тот или иной образец устного народного творчества калмыков, кем, от кого и когда он зафиксирован. Из тридцати пяти сказок, вошедших в сборник, три взяты из публикаций А.М. Позднеева, двенадцать были отобраны из сказок, записанных И.И. Поповым, девять – из «Сборника калмыцких сказок», изданного Н. Бадмаевым. Три сказки были зафиксированы самим И. Кравченко, одна сказка представляет собой рассказ из сборника «Сиддиту кр» («Волшебный мертвец»), переведенного на русский язык Г. Гомбоевым, остальные сказки перепечатаны из периодических изданий.

Великая Отечественная война и тринадцатилетняя депортация калмыцкого народа стали причиной перерыва в собирании и публикации жанров фольклора калмыцкого народа. О том, что сказочная традиция сохранялась и передавалась в период ссылки, несмотря на разобщенность народа и запрет говорить на родном языке, свидетельствуют многочисленные записи сказок 1960-70-х годов. Экспедиционная и издательская работа сотрудников Калмыцкого научно-исследовательского института языка, литературы и истории этого периода показала, что «сказочный репертуар калмыцких рапсодов еще богат и свидетельствует об устойчивости традиционной преемственности народной сказки» [Сарангов 1984, с. 74].

В 1960 году научными сотрудниками Калмыцкого НИИЯЛИ был подготовлен и издан сборник под названием «Седклин кр» («Задушевный разговор»). Одиннадцать сказок, обрамленных одним общим сюжетом, были записаны фольклористами Б. Букшаевым и Л. Сангаевым от сказителя Муутла Буринова, жителя Городовиковского района Калмыцкой АССР (ныне Республика Калмыкия). Часть сказок из этого сборника в переводе на русский язык была опубликована в сборнике «Медноволосая девушка», составленном М. Ватагиным.

В 1961 году выходит в свет сборник сказок «Хальмг туульс» («Калмыцкие сказки»), подготовленный сотрудниками отдела фольклора и литературы Калмыцкого НИИЯЛИ, ставший первым томом четырехтомного издания. Сказки, вошедшие в сборник «Хальмг фольклор» («Калмыцкий фольклор») 1941 года издания, составили первую часть этого тома, во вторую вошли сказки, записанные И.И. Поповым в 1890 – 1892 годах.

В том же, 1961 году, был издан сборник «Калмыцкие народные сказки». Составители включили в него тексты, опубликованные в свое время Б. Луниным, И.И. Поповым, И. Лером, Н. Бадмаевым и И. Кравченко, а также шестнадцать текстов, включенных в сборник «Калмыцкие сказки» (Москва, 1962).

На следующий, 1962 год, вышеуказанная книга, получившая широкие отклики со всех концов Советского Союза, вышла вторым изданием, дополненным и исправленным. В сборник были включены тексты тринадцати сказок, записи которых были сделаны И.И. Поповым. Текст «Семидесяти двух небылиц» опубликован по переводу И. Кравченко, включенному в сборник «Народное творчество Калмыкии». Тринадцать сюжетов опубликованы в переводе А. Скрипова и обработке И. Мохова, остальные – в обработке Б. Лунина. Как отмечали составители, «Кравченко, Скрипов, Мохов и Лунин при переводах и обработке сумели сохранить неизменным смысл и силу калмыцкой сказки, передать ее художественное обаяние, жизненную правду… Им удалось передать характерность и типичность образов, мудрость, красоту слога и меткость образных выражений, присущих калмыцким народным сказкам» [КНС 1962, с. 5].

В 1962 г. в Москве был опубликован сборник «Калмыцкие сказки», составленный Б. Джимбиновым. В него вошли записи и переводы сказок, осуществленные И. Лером, А.М. Позднеевым, Н. Бадмаевым, И.И. Поповым, И. Кравченко, Б. Джимбиновым, Д. Кугультиновым и Б. Майоровым. В основном, это бытовые новеллистические сказки и сказки о животных. М.Э. Джимгиров подчеркивал, что «сборник, отличается от других изданий ярко выраженной сатирической направленностью».

В калмыцкой фольклористике сборник, посвященный репертуару одного сказителя, был издан в 1968 году. Второй том «Хальмг туульс» («Калмыцкие сказки») составлен репертуаром сказителя Санджи Манжикова. В течение 1964 – 1965 гг. сотрудником Калмыцкого НИИЯЛИ А.Ц. Бембеевой от него было записано более семидесяти образцов устного народного творчества калмыков. Санджи Манжиков родился в 1891 г. в уезде Мечетин Донской области, участвовал в гражданской войне, был депортирован в Сибирь, после реабилитации калмыцкого народа вернулся на родину.

В 1962 г. под руководством Д.А. Павлова был организован первый после долгого перерыва выезд научной экспедиции сотрудников Калмыцкого НИИЯЛИ. Записи образцов устного народного творчества были произведены в Каспийском районе Калмыцкой АССР и Лиманском районе Астраханской области. В 1965 и 1966 гг. две экспедиции, возглавляемые А.И. Сусеевым, собирали образцы фольклора в Сарпинском, Каспийском и Черноземельском районах республики. В 1967 и 1968 гг. под руководством М.Э. Джимгирова был проведен сбор фольклорного материала в Юстинском и Яшкульском районах. В 1970 г. состоялся очередной выезд сотрудников института в Городовиковский, Целинный, Приозерный, Ики-Бурульский и Юстинский районы. Часть сказок из собранного фольклорного материала опубликована в третьем и четвертом томах «Хальмг туульс» («Калмыцкие сказки») с указанием имен сказителей и места записи.

Третий том «Хальмг туульс» («Калмыцкие сказки») (1972) представлен тридцатью восемью произведениями устного народного творчества. Жанровое разнообразие сказок этого тома составляют богатырские, волшебные и бытовые сказки, а также предания и легенды. В конце тома составители Н.Н. Мусова, Б.Б. Оконов и Е.Д. Мучкинова представляют имена сказителей и краткие сведения о них.

Структура четвертого тома «Хальмг туульс» («Калмыцкие сказки») 1974 года издания аналогична предыдущему. Составителями Б.Б. Оконовым и Е.Д. Мучкиновой в него были включены также легенды (туу). Следует отметить, что в этот том вошел не весь материал по сказкам, собранный во время экспедиций 1960 – 1970-х гг. Многие образцы народно-поэтического творчества до сих пор хранятся на магнитных лентах в научном архиве Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН.

В 1964 г. издательством «Наука» был выпущен сборник «Медноволосая девушка», составленный М. Ватагиным. Он отличался от всех предшествовавших изданий тем, что почти все сказки, представленные в нем, публиковались на русском языке впервые. В книгу были включены переводы сказок, записанных Г.И. Рамстедтом, а также пяти сказок из репертуара сказительницы А.З. Кутуктаевой и перевод сказок из сборников «Хальмг фольклор» («Калмыцкий фольклор»), «Седклин кр» («Задушевный разговор»), первого тома «Хальмг туульс» («Калмыцкие сказки»).

В 1961 году под руководством А.Ш. Кичикова студенты 5-го курса отделения калмыцкого языка историко-филологического факультета Ставропольского государственного педагогического института А.В. Бадмаев и Н.Н. Убушаев записали фольклорный материал у А.З. Кутуктаевой из рода Гюсюн-Эркетен, уроженки станицы Варшавской бывшего Верхне-Уральского уезда Оренбургской области. Сказки «Хан Наран-Арслан», «Медноволосая девушка», «Главный министр», «Сказка величавого Ууштин-шутэна» и «Скупые старик и старуха» из репертуара этой сказительницы были опубликованы в переводе на русский язык в сборнике «Медноволосая девушка».

Изданные в последующие годы (1970-80-е гг.) сборники сказок как на калмыцком, так и русском языках, в основном представляют собой перепечатки сказок различного содержания из ранее изданных сборников. В 1995 году из печати вышел сборник «Алтн зн темн» («Золотая игла»), в который вошли сюжеты из репертуара Э. Лиджиева (1930 г.р.), уроженца села Зеед Ворошиловского района Сталинградской области (ныне пос. Северный Светлоярского района Волгоградской области). В предисловии от издательства отмечается, что публикующиеся сказки Э. Лиджиев слышал от своей матери, Лиджиевой Дулаш Коротаевны, которая, в свою очередь, усвоила этот репертуар от своего брата Ходжурова Телджи Коротаевича, знавшего множество сказок и песни эпоса «Джангар».

Сказки, вошедшие в сборник «Сандаловый ларец» (2002), отражают калмыцкую сказочную традицию разных лет и представляют собой переводы записей сказок, сделанных Г. Рамстедтом, Н. Очировым, сказочных сюжетов из репертуара С. Манжикова, сборника «Седклин кр» и др. В структуру сборника включены: словарь непереведенных слов, комментарии, списки исполнителей, собирателей, публикаторов текстов, отмечены места записи переведенных сюжетов. Примечательно, что сказки соотнесены с международным указателем сюжетов Аарне-Томпсона и «Указателем сказочных сюжетов по системе Аарне» Н.П. Андреева.

В сборник «Калмыцкое устное народное творчество» (2007) Н.Ц. Биткеевым включены избранные образцы основных жанров калмыцкого фольклора. Произведения внутри жанров располагаются по тематическим группам. Тексты произведений взяты из различных источников (ссылки на них даются в разделе примечаний в конце книги). Песни сопровождаются нотными расшифровками. В книгу вошли фольклорные произведения преимущественно в записях, осуществленных в последнее столетие. Что касается самих записей, то они производились в основном от крупнейших талантливых сказителей, хороших знатоков и исполнителей сказок, песен и других жанров устного народного творчества.

Книгой «Буутан Санин туульс» («Сказки Санджи Бутаева») КИГИ РАН открыл новую серию «вкнрин зр» («Сокровища предков»), в которой запланировано издание образцов калмыцкого устного народного творчества разных лет. В данном сборнике представлено тридцать три сюжета сказок о животных, волшебных, богатырских, бытовых, а также легенд, преданий и коротких юмористических рассказов. Тексты сказок даются по жанровым разновидностям и сопровождаются приложением, включающим источники, словарь, указатели имен мифологических, легендарных и исторических персонажей, географических и этнических названий, сказочных сюжетов.

«Хальмг туульс» («Калмыцкие сказки») (2009) – сборник калмыцких сказок, в котором представлены все жанровые разновидности сказки. 134 сказочных текста представляют калмыцкую сказочную традицию разных лет. Сказочные сюжеты даны по жанровым группам, но данная классификация не выдержана, так как некоторые волшебные сказки помещены среди бытовых, а отдельные сюжеты бытовых размещены в числе волшебных. Следует отметить, что в издании содержится список использованных источников, но не имеется примечаний и комментариев [Хальмг туульс 2009].

Свой вклад в сохранение национального фольклора внесли и представители калмыцкой эмиграции. С 20-х годов XX в. калмыцкие народные сказки стали публиковаться за рубежом. По инициативе Калмыцкой комиссии культурных работников, организованной представителями калмыцкой эмиграции, в Праге начинает издаваться журнал «Хонхо» («Колокол»). В трех его выпусках (1925-1927 гг.) были опубликованы калмыцкие народные сказки, а также переводы сказок других народов на старокалмыцкой письменности «тодо бичг».

Во второй выпуск журнала «Хонхо» включены сказки, записанные со слов Н.Д. Улановой [Хонхо 1926, с. 1 – 27, 33 – 43, 46 – 52, 91 – 129].

Содержание III выпуска журнала «Хонхо» («Колокол») составил текст «Калмыцкой хрестоматии для чтения в аймачных и в младших отделениях улусных школ», составленной в 1906 году учителем Короволукинской школы Александровского уезда Шургучи Болдыревым.

В предисловии к своей хрестоматии Ш. Болдырев отмечает, что «нравоучительные пословицы, сказания и сказки заимствованы из древних калмыцких рукописей» [Хонхо 1927, с. 17]. В последний, 128-й параграф, хрестоматии включен обрамленный сборник сказок под названием «Сиддиту крин туульс» («Сказки волшебного мертвеца»). Одиннадцать сказок, имеющих один общий обрамляющий сюжет, совпадают со сказками из публикации Б.Я. Владимирцова, отсутствуют седьмая и девятая сказки («Имеющий птичью оболочку» и «Девушка – похитительница сердца») [Хонхо 1927, с. 169 – 255].

Из современных зарубежных публикаций калмыцкого фольклора следует отметить сборник калмыцких народных сказок на немецком языке, изданный Е.Я. Джамбиновой в 1993 году [Marchen der Kalmcken 1993]. В послесловии к сборнику переводчик дает краткую историческую справку о калмыках, отмечает влияние древнеиндийской обрамленной повести на создание сборника сказок «Сиддиту кр» («Волшебный мертвец»), который в свою очередь был трансформирован калмыцкой сказочной традицией в фольклорный сборник «Седклин кр» («Задушевный разговор»).

Таким образом, история записи и публикации калмыцких народных сказок показывает, что, первоначально привлекшие внимание исследователей как ценный этнографический и языковой материал, калмыцкие сказки стали целенаправленно собираться и публиковаться как образцы самостоятельного жанра фольклора калмыков. Несмотря на то, что калмыцкая фольклористика пережила долгий перерыв в своем развитии, связанный с депортацией народа, научные работники Калмыкии в 1960–1970-х гг. собирали и публиковали образцы сказочного жанра. Параллельно с этим планомерно накапливался материал для исследований по вопросам происхождения, систематизации, составу персонажей калмыцких народных сказок.

В калмыцкой фольклористике в разные периоды рассматривались вопросы жанровой специфики сказок, освещались идеи и образы, описывались их художественно-изобразительные средства. Первая попытка классификации калмыцких сказок была предпринята И. Кравченко [НТК, с. 296 – 305]. К проблемам соотношения фантастических и реалистических элементов, описания типичных персонажей и изобразительно-художественных средств калмыцких сказок обращался У.У. Очиров [Очиров 1962].

Происхождению, жанровому составу, идейно-тематическому содержанию, основным образам калмыцких сказок посвящена монография М.Э. Джимгирова «О калмыцких народных сказках» [Джимгиров 1970].

Образы, элементы сюжетосложения, особенности художественной формы, «типические места», художественные приемы калмыцких волшебных и богатырских сказок были предметом исследования в работах В.Т. Сарангова [Сарангов 1984, Сарангов 1989, Сарангов 1990а, 1990б, Сарангов 1997, Сарангов 1998а, 1998 б, Сарангов 2001, Сарангов 2010].

В ряде научных статей Т.Г. Борджановой рассматриваются изобразительные средства калмыцких сказок, их поэтические формулы, взаимосвязь богатырских сказок с эпосом, антропонимия, характерная для калмыцкой сказочной традиции [Борджанова 1980, Борджанова 1983, Борджанова 1999, Борджанова 2001]. Б.Э. Мутляевой [Мутляева 1978, Мутляева 1982] проанализированы мотивы чудесного рождения героя сказки и эпоса, отдельные персонажи сказочного жанра.

Язык и стиль калмыцких сказок в их лексико-грамматическом и семантическом аспектах исследованы С.С. Бадмаевой [Бадмаева 2004]. Т.В. Бураевой изучен язык калмыцких народных сказок, записанных Г.И. Рамстедтом, в период их бытования в начале XX века [Бураева 2006].

История записи и публикации калмыцких народных сказок в разной степени отражена в трудах калмыцких исследователей фольклора М.Э. Джимгирова, Н.Ц. Биткеева, В.Т. Сарангов [Джимгиров 1970; Биткеев 1984, Сарангов 1998 б]. Освещали этот вопрос и составители сборников калмыцких сказок И.И. Кравченко [НТК, с. 312-313], Т.Г. Басангова [СЛ, с. 233 – 235]. Сборники сказок на калмыцком и других языках, а также научные публикации и исследования сказочного жанра указаны в библиографическом указателе «Калмыцкий фольклор» [Калмыцкий фольклор 1991]. Библиография калмыцкой сказки в свое время была приведена Б. Лауфером в «Очерке монгольской литературы» [Лауфер 1927, с. 71 – 83] и Б.Я. Владимирцовым в книге «Волшебный мертвец» [ВМ, с. 151 – 153].

В настоящее время библиография сказочного жанра калмыцкого народа пополнена изданиями сборников сказок на калмыцком языке и в переводе на русский и другие языки, научными исследованиями калмыцких, российских и зарубежных ученых.

Разделение сказки в народной среде основывается на объеме повествования. Чаще всего сказители, как и их слушатели, пользуются термином «ут тууль» (букв. длинная сказка) по отношению к волшебным и богатырским сказкам. Бытовые и сказки о животных называются «ахр тууль» (букв. короткая сказка). Отметим также, что в народной среде слово «тууль» используется для обозначения жанра загадки – «тлврт тууль» (досл. – сказка с разгадкой).

При определении жанра сказки немаловажное значение имеет отношение самого народа к ней. Выяснение отношения народа к сказке имеет существенное значение и при научном определении специфики ее жанра. В фольклорной среде калмыков установка на вымысел, лежащая в основе сказочного эпоса, отмечается следующей пословицей: «Тууд худл уга, туульд нн уга» («В предании нет лжи, в сказке нет правды»). Таким образом, в народном понимании четко разграничиваются жанры сказочной и несказочной прозы.

Своеобразие сказочной традиции любого народа, прежде всего, проявляется в ее сюжетном составе. Попытки классификации и систематизации сказочных сюжетов предпринимались неоднократно вплоть до начала XX в. Однако, самым удачным из них оказался «Указатель сказочных типов», составленный финским ученым А. Аарне.

Любой указатель сказочных типов является, прежде всего, справочным каталогом. Неизбежность его использования обусловлена тем, что пока не найден более совершенный способ систематизации сказочного материала. В калмыцкой фольклористике имеется опыт классификации сказок в соответствии с «Указателем сказочных сюжетов по системе Аарне», составленным Н.П. Андреевым. В сборнике «Народное творчество Калмыкии» (1940) И. Кравченко с целью установления «насколько та или иная калмыцкая сказка оригинальна, имеется ли подобный сюжет в русском и западноевропейском сказочном репертуаре» приводит в комментариях к сказкам ссылки на Указатель Аарне – Андреева [НТК, с. 296 – 305].

М.Э. Джимгировым в свое время была дана общая характеристика сюжетного репертуара калмыцкой народной сказки. Сравнив сюжеты калмыцких сказок с «Указателем сказочных сюжетов по системе Аарне» Н.П. Андреева, ученый сделал вывод, что большая часть калмыцких сказочных сюжетов не имеет аналогов в Указателе, «так как он был составлен на основе анализа только европейских вариантов» [Джимгиров 1970, с. 23]. Также в соответствии с «Указателем сказочных сюжетов по системе Аарне» Н.П. Андреева классифицированы сказочные сюжеты из сборника «Медноволосая девушка» [МД, с. 265 – 270] и сказки, вошедшие в сборник «Сандаловый ларец» [СЛ, с. 225 – 229].

«Сравнительный указатель сюжетов. Восточнославянская сказка» (1979), составленный Л.Г. Барагом, И.П. Березовским, К.П. Кабашниковым, Н.В. Новиковым, обобщает результаты предшествовавших работ в области систематизации русского, украинского и белорусского сказочного материала. Установленное С. Томпсоном расположение сюжетов по системе А. Аарне тематическими гнездами и деление сказочного материала на основные отделы и подотделы сохраняются и в «Сравнительном указателе сюжетов» (СУС). В основу краткого изложения ряда сюжетов положены аннотации Н.П. Андреева, В.Я. Проппа и А. Аарне. Составители СУС стремились подчеркнуть особенности, характерные для сказок восточнославянских народов. Ими было выявлено значительное количество произведений сказочной народной прозы, сюжеты которых не имеют параллелей в опубликованных каталогах. В связи с этим составителями в «Сравнительный указатель сюжетов. Восточнославянская сказка» были введены новые номера. Все дополнительные, то есть вакантные в международном Указателе номера, отмечаются тире и звездочкой (или несколькими звездочками, если в Указателе Томпсона номер был отмечен дополнительным знаком).

В Указателе Аарне – Томпсона типы были разделены на подтипы, обозначенные заглавными буквами латинского алфавита. В «Сравнительном указателе сюжетов. Восточнославянская сказка», когда это необходимо, вводятся новые подтипы, не учтенные Указателем Аарне – Томпсона, и обозначаются они последующими буквами латинского алфавита. В том случае, если дополнительный номер имеет в «Указателе сказочных сюжетов по системе Аарне» Н.П. Андреева другое цифровое обозначение, вслед за этим номером ставится знак равенства и номер из Указателя Андреева (например, = АА 315 * В) [CУC, с. 3 – 29].

К сожалению, составители «Сравнительного указателя сюжетов» воспользовались системой А. Аарне без дополнений С. Томпсона. Зато в этом издании впервые появляется очень существенное приложение – список наиболее распространенных контаминаций сюжетов.

Систематизация калмыцкого сказочного материала на основе «Сравнительного указателя сюжетов» даст возможность включения калмыцких волшебных сказок в широкий научный оборот и проведения историко-сравнительных, типологических исследований. Изучение текстов калмыцких волшебных сказок, имеющихся в нашем распоряжении, а также архивных материалов Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН показывает, что с репертуаром калмыцкой волшебной сказки соотносятся сюжеты всех семи разделов волшебной сказки «Сравнительного указателя сюжетов. Восточнославянская сказка»: 300 – 399 («Чудесный противник»); 400 – 459 («Чудесный супруг (супруга или иной родственник)»); 460 – 499 («Чудесная задача»); 500 – 559 («Чудесный помощник»); 560 – 649 («Чудесный предмет»); 650 – 699 («Чудесная сила или знание (умение)»); 700 – 749 («Прочие чудесные мотивы»).

При относительно полном совпадении сюжетов калмыцких волшебных сказок с сюжетными типами «Сравнительного указателя сюжетов» сохраняется цифровое, буквенное и символические обозначения, принятые в Указателе, частично соответствующие сюжеты берутся нами в круглые скобки. Контаминация различных сюжетных типов, отмеченная в рассмотренных текстах калмыцких волшебных сказок, представляется в том порядке, который характерен для фольклорных текстов.

ЛОКАЛЬНЫЕ СЮЖЕТЫ

СУС –. «Нарн хаана тууль» («Сказка о Наран хане»). Хан женится на девушке, родившейся от дикого животного. Поверив козням других своих жен, он приказывает убить молодую супругу. Слуги не выполняют приказа, и девушка после долгих скитаний возвращается к хану. Обман раскрывается, виновные наказываются, а девушка вновь становится женой хана [Архив КИГИ РАН. Ф. 8. Оп. 1. Ед. хр. 82]. Сказка «Хан Наран-Арслан» из репертуара А. З. Кутуктаевой сходна с вышеприведенным сюжетом [МД, с.  90–101].

В сказке «Царица Энгетю-Наран» сборника «Волшебный мертвец» схожий сюжет является обрамляющим. Отшельник дарит девушке, новой жене хана, четки, наказывая никогда не снимать их. Одна из жен царя подослала девушку-танцовщицу, которая подменила священные четки и, убив царских слона, коня и сына, вымазала их кровью рот новой ханши. Попугай царя, рассказывает ему притчу «О пастухе и вороне», который, пролив яд змеи, принятый пастухом за воду, поплатился жизнью. Этой притчей попугай предотвратил расправу над царицей. Во второй раз птица рассказала историю «О старухе и мыши»: Женщина, увидев испачканную кровью мышь, подумала, что она загрызла ее ребенка, и убила мышь. Войдя в дом, она убедилась, что ребенок ее спит, а рядом лежит ядовитая змея, убитая мышью. Рассказав эту историю, попугай сохранил жизнь царице. В третий раз царь не стал слушать попугая и передал жену в руки палачей, которые не смогли убить девушку. Царь и министр узнают правду из исповеди девушки-танцовщицы перед царицей, ставшей йогиней, и наказывают ее и подлую царицу. Царь оставляет престол и становится монахом [ВМ, с.  97 – 107].

СУС –. «Сказка про мальчика-сиротку и жадного сына хана», записанная И. И. Поповым от Кюгюльтэ Цединова в Донском калмыцком районе (ныне Ростовская область). Мальчик-сиротка с помощью волшебной жилки проучил жадного сына хана, в руках которого жилка не выполняла желаний [СДК].

СУС –. Шулмуска, обманом заняв место ханши, пытается извести детей хана. Слуга хана, пожалев их, отпускает и вместо печени и почек детей приносит мнимо больной шулмуске собачьи печень и почки. Сын и дочь хана спасаются бегством, живут у родственников матери. Повзрослев, сын убивает шулмуску и спасает от смерти отца [СК, с. 53 – 58]. Перевод данной сказки опубликован в сборнике «Медноволосая девушка» [МД, с. 160 – 167]. В четвертом томе «Хальмг туульс» («Калмыцкие сказки») имеется сказка «иларам шулм ккн» («Девушка-шулма Джиджларам»), сюжет которой сходен с вышеприведенным [ХТ – IV, с. 66 – 71]. Сказка «иркллдгсн хурдн зеердт ирлт хатр хан» по сравнению с вышеприведенным сюжетом несколько расширена за счет следующих эпизодов: по совету шулмуски, сестра отправляет брата за табуном из подводного мира; сестру убивают две шулмуски, воткнув в нее цыганскую иглу; ханский сын оживляет ее и берет в жены [ХТ – IV, с. 31–40].

В сборнике, составленном Г. Рамстедтом, сказка на вышеуказанный сюжет приобретает легендарный характер. Пятьсот шулмусов отдают свои силы одному для того, чтобы извести богиню, благодаря которой ханство пребывало в благоденствии. Шулмус принимает облик красивой девушки и, став женой хана, пытается извести его детей. Сын Аю Чиктэ, повзрослев, возвращается на родину, убивает шулмуса, который питался человеческим мясом и пил кровь хана [Ramstedt 1919, с. 211–237].

МЕЖДУНАРОДНЫЕ СЮЖЕТЫ

301 А Три подземных царства. Трое друзей (похищенная друзьями девушка) варят обед; старик (старуха)-шулмус отбирает еду; герой спускается под землю, и спутники его оставляют там, но он выбирается на землю [ХТ – I, с. 159 – 164]. В сказке «Эрк Билдр залу» («Мужчина Эркя Билдр») у героя пятеро помощников. Он одолевает старика - шулмуса, который оставлял товарищей без обеда, сам спускается под землю, где друзья оставляют его. Герой спасает птенцов птицы Хан гаруди (хан рд), в благодарность она доставляет его из нижнего мира на землю [ХТ – IV, с. 18 – 27].

301 А Три подземных царства + 519 Слепой и безногий. В восточнославянской [СУС, с. 149] и латышской [АМ, с. 296] сказках повествование сюжетного типа 519 Слепой и безногий начинается с описания того, как слуга помогает герою-царевичу жениться на богатырше, укротив ее. За это богатырша велит слугу лишить ног, а мужа определяет в пастухи. Начало калмыцкой сказки соотносится с сюжетным типом 301 А Три подземных царства, но затем получает иное развитие сюжета, сходное с адыгскими сказками [Алиева 1986, с. 27 – 28]. Спутники (братья) из зависти к герою лишают его ног и бросают одного в лесу. Здесь он встречает слепого и безрукого, они помогают друг другу. Специфика калмыцкой сказки – в описании дальнейших событий, которые происходят с этими персонажами. Они похищают девушку (дочь Хормусты-хана – главы небожителей), которая живет у них и ведет их хозяйство. Старуха-мус, давшая девушке огонь, выслеживает ее и съедает весь обед, предназначенный для героев (пьет кровь девушки). Герой заставляет старуху-муса вернуть друзьям прежний облик, расправляется со спутниками (старшими братьями), возвращает свою жену. «Три брата» [СКС 1899]. Сказка № 11 из сборника Рамстедта [Ramstedt 1909, с. 31 – 47], ее перевод на русский язык – «Три брата» [МД, с. 106 – 115]. «Сказка про бурую кобылицу и трех богатырей: Цагада-Мудрого, Улада-Мудрого и Кокодэ-Мудрого» [НТК, с. 195 – 209; КНС 1962, 240 – 254]. Сказка «Аватр» («Авгатр») [Архив КИГИ РАН, ф. 8, оп. 1, ед. хр. 73].

313 B Чудесное бегство. Сказка «Ах д хойр хулн» («Братья-мыши»), совпадающая с сюжетом СУС Чудесное бегство, имеется в репертуаре Эренджена Лиджиева [АЗТ, с. 29 – 33]. Воробей воюет с мышью, они собирают армию пернатых и зверей (222 В* = АА 222*В). Медведь ранит орла (хан рд). Сын хана лечит раненую птицу. Та зовет своего спасителя в гости, они летят к сестре и брату хана птиц. Орел превращается в человека, дарит ханскому сыну ларчик, но запрещает его открывать. Юноша нарушает запрет и открывает ларчик, из которого появляется скот четырех видов. Разбежавшихся в разные стороны животных помогает собрать волк, за это просит то, «о чем он дома не знает». Это оказывается его сын, который по дороге к волку спасает от смерти лису. Она помогает юноше добыть красавицу и расправляется с волком.

313 С Чудесное бегство. Старик, за душой которого хан подводного мира (Усн хадын хан) отправил своего слугу, обменивает свою жизнь на жизнь сына. В назначенный срок юноша является в подводный мир, где с помощью девушки, дочери хана, выполняет трудные задания хана и женится на ней. Герой и его жена решают бежать. Скрываясь от погони, они превращаются в разных животных и предметы. Герою удается бежать, но без жены, он покидает иной мир с обещанием не забывать ее. Когда герой нарушает данное слово и собирается жениться повторно, он получает в подарок голубя и голубку, которые рассказывают его историю и напоминают ему о первой жене. «Усн хадын хан» («Хан подводного мира») [ХТ – II, с. 161 – 163]. Сказка «Ауч вгн» («Старик-охотник») из репертуара сказителя Санджи Бутаева, совпадающая с данным сюжетным типом, начинается эпизодом из сюжетного типа «Мышь и воробей» (СУС 222 В*) [БСТ, с. 73 – 79].

313 Н* = АА*313 I Бегство от ведьмы + 707 Чудесные дети. Три сестры спасаются от преследований мусов (старика и старухи) с помощью бросания чудесных предметов, оставленных в дар родителями. Хан подслушивает, как две старшие сестры обещают хорошо шить одежду и готовить пищу, младшая – родить чудесных детей, и отдает старших сестер в жены своим спутникам, на младшей – женится сам. Завистливые сестры подменяют чудесных детей младшей сестры щенятами, строят козни. В конце сказки чинившие зло сестры наказываются, семья вновь воссоединяется. «урвн ккт эмгн вгн хойр» («Старик и старуха, у которых было три дочери») [ХТ – II, с. 33 – 41]. «Эгч-д урвн» («Три сестры») [ХТ – III, с. 145 – 149].

315 = АА 315 А Звериное молоко. Мать (сестра) героя по уговору с любовником-мусом (ик хар кн – большой черный человек, ора деерн нег ндт – на макушке с одним глазом) пытается погубить сына (брата). Она притворяется больной и требует, чтобы сын (брат) добыл для нее различные предметы, которые якобы помогут ей выздороветь. Герой выполняет все трудные поручения. В некоторых сюжетах в решающий момент на помощь приходит младший брат, родившийся от связи матери (сестры) с любовником, антагонистом героя. Сказка, совпадающая с данным сюжетным типом, имеется в сборнике «Седклин кр» («Задушевный разговор»), в котором представлены обрамляющие сюжеты [СК, с. 81 – 86]; «Квн ккн хойрта эмгн вгн хойр» («Старик и старуха, у которых были сын и дочь») [ХТ – IV, с. 15 – 18]; «Крлд Мергн» [АЗТ, с. 15 – 19]; «Улада Мергн» [Илишкин 2001, с. 322 – 327]; «Улада Мергн» [Архив КИГИ РАН, ф. 3, оп. 2, ед. хр. 151, с. 49 – 55].

318 = АА 315*В Неверная жена. Женщина завладевает волшебным мечом героя, благодаря которому он был неуязвим. Пытается погубить его, чтобы стать женой хана. Герою помогает нойон, дав три волшебных листочка, с помощью которых он перевоплощается и скрывается от погони, убивает хана и коварную жену, правит страной. Сюжет встречается как вставной в «Сказке величавого Ууштин-шутэна» из репертуара А.З. Кутуктаевой [МД, с. 61 – 78]. Сказка «нчн квн» («Юноша-сирота»), соотносящаяся с сюжетным типом «Неверная жена», зафиксирована также в репертуаре Э.К. Лиджиева [АЗТ, с. 7 – 9].

325 Хитрая наука. С данным сюжетным типом соотносится «Сказка величавого Ууштин-шутэна» из репертуара А.З. Кутуктаевой [МД, с. 61 – 78]. У старых супругов, долго бывших бездетными, рождается ниспосланный небом сын, его отдают некоему Бакши, у которого он обучается мудрости. Сын может вернуться домой только после того, как отец трижды узнает его среди заколдованных юношей. Отец благодаря подсказкам сына указывает на него, но волшебник не желает возвращать его родителям, и конфликт завершается «поединком» между учителем и его учеником. Погоня проходит с превращениями. После «победы» герой, по совету ламы, для искупления греха за убийство учителя должен принести на правом плече священный бронзовый талисман – Ууштин-шутэн, который думает и говорит как живой. По пути Ууштин-шутэн рассказывает истории, юноша не удерживается и восклицает, после чего талисман исчезает, и герой дважды возвращается за ним.

Сюжетный тип Хитрая наука СУС соотносится с обрамляющим сюжетом сборника «Сиддиту кр» («Волшебный мертвец») и со сказками сборника «Седклин кр» («Задушевный разговор»). Два старших сына бедных родителей поочередно учатся волшебству у муса. По возвращении домой старший сын перевоплощается в собаку и поручает отцу продать его. Мус, узнав своего ученика, покупает его в образе собаки и морит голодом. Второго сына мус также заточает и убивает. Младший сын тайком постигает искусство волшебства муса, возвращается домой, превращается в коня и поручает отцу продать его. Разгадав замысел юноши, мус-волшебник покупает коня с намерением убить его. Но во время водопоя на реке герой превращается в рыбу, волшебник гонится за ним, превратившись в щуку, юноша перевоплощается в утку, волшебник – в беркута. Герой просит помощи у гелюнга (ламы) и превращается в главный шарик-бумб его четок. Когда зерна четок были рассыпаны, волшебник воплощается в семь куриц. В этот момент юноша превращается в человека и убивает его. Чтобы искупить грех за убийство, он отправляется за Арша Ики ламой, которого должен принести, не произнеся ни единого слова. Арша Ики лама по пути начинает рассказывать истории так, что юноша, не выдержав, восклицает, после чего вновь возвращается за Арша Ики ламой [СК, с. 7 – 10].

Этот же сюжетный тип соотносится с обрамляющим сюжетом сказки о знахаре со свиной головой, зафиксированной от Бадмаева Кёк [ХТ – III, с. 203 – 208].