стр. 1

     С. Третьяков

     НАШИ ТОВАРИЩИ

     Пленум РАППа был богат ожиданностями.
     Пролетарское творчество идет охотно на ручки к бабушке.
     Рапповские театралы объявили курс на МХАТ - своеобразный сегодняшний "хороший тон".
     Либединский - за психологическое углубление драматургии. Надо думать, речь идет о шекспиризации, о пролетарских Отелло, советских Гамлетах, комсомольских Ромео и интеллигентских профессорах Лирах.
     Жаров зовет пролетпоэзию от газетчика Маяковского к экзотичнейшему парнасцу Гумилеву, поэту, у которого поэтическая форма социально-функциональная (посвоему, конечно), как ни у кого.
     Словом, сплошное напра-во! Недаром Авербах предостерегает - тише на поворотах. Нас это "направо" не удивляет, мы о нем писали, мы его вскрывали на рапповской продукции. Мало того, наше напряженное внимание к пути, проделываемому ныне пролетлитературой, породило упрек в нашей якобы травле пролетписательства, на том основании, что, мол, не трогая правых попутчиков, лефы грызут пролетов.
     Надо пояснить.
     Пролетов грызем именно потому, что считаем их большой потенциальной силой, связанной в хороший организационный узел.
     Если следим за пером Панферова и Семенова, а молчим о В. Иванове и Федине, то лишь потому, что о последних у нас вопрос давно решен. Иванов и Федин нам ярые литературные враги, а Панферов и Семенов - товарищи, идущие неправильной дорогой.
     Мы и впредь не будем переставать кричать над ухом пролетлитературы об ее ошибках, но у нас с ней есть не только о чем кричать, но и о чем разговаривать. И поле для этих разговоров без ненужной полемической демагогии достаточно велико.
     Мы, лефы, культивируем литературу факта, документальную литературу - мемуар, дневник, биографию, очерк, фельетон.
     Отбрасывает ли РАПП эти формы? Нет. Есть ли в РАППе традиция этих форм? Есть. Фурманов, например. Есть о чем потолковать лефовцам и рапповцам о методах, о приемах, о материале документальной литературы? Есть.

стр. 2

     Мы, лефы, за целевую литературу, строящуюся применительно к отчетливо поставленному социальному заданию. Детская книжка, молодежная книжка, массовая крестьянская и рабочая книжка, эстрадная продукция, клубный монтаж и т. п. Но и РАПП ведь несомненно заинтересован в том, чтоб выработать у пролетписателей уменье и интерес к такого рода литературной работе.
     Мы, лефы, за предельное огазечивание работы писателя, за пропуск его продукции через газету применительно к специфике газетной продукции. Писатель-репортер, писатель-очеркист, писатель-статьевик, писатель и поэт-фельетонист интересуют РАПП едва ли менее, чем нас. По крайней мере, от культуры газетного писателя РАПП никогда не отказывался и отказаться не может, ибо налицо пуповина, скрепляющая рапповские массы с газетой.
     Превратить рабкора и писателя с низкой публицистико-литературной квалификацией в публициста повышенного типа, внести в понятие советской грамотности владение публицистическим пером - большая задача советской культуры, и на одолении этой задачи Лефу и РАППУ надлежит итти рядом и сотруднически.
     Наша товарищеская полемика не угасает и не угаснет еще долго. Но рядом с ней уже сейчас надо выращивать формы нужного делового сотрудничества.
     Надо обмениваться практическим опытом, сводить его в формулы теорий и нащупывать новые приемы работы.
     Рядом с принципиальной дискуссией должна уже начаться работа раппо-лефовского "производственного совещания", вернее, совещаний, где мы можем совместно обсуждать и проверять практику писательства газетного, документального и целевого.
     И газетам, оживляющим ныне свои полосы, и квалифицированному читателю, тянущемуся к литературе факта, и массовому читателю, требующему своей книги - научно-популярной, учебной, полезной, увлекательной - эта производственная работа очень кстати.
     Эта работа над конкретными задачами явится в то же время и лучшей опорой для настоящего и нужного левого литературного блока, который до сих пор, в атмосфере заушений и организационно-тактических сговоров, больше умирал, чем рождался.