стр. 30
В. Тренин
ТРЕВОЖНЫЙ СИГНАЛ ДРУЗЬЯМ
"Нова генерацiя" поукраински значит "Новое поколение". Так называется журнал, выходящий в Харькове под редакцией М. Семенко.
В подзаголовке "Новой генерации" указано:
"Журнал лiвоi формацii мистецтв" (искусства).
И в украинской прессе широко распространено представление, что "Новая генерация" олицетворяет собою украинский Леф.
На титульном листе журнала даны его лозунги:
Мы за:
Коммунизм
Интернационализм
Индустриализм
Изобретательство
Качество
Экономность
Социальную выдержанность
Универсальную коммунистическую установку
быта,
культуры,
науки и техники
Новое искусство
Мы против:
Национальной ограниченности
Беспринципного упрощенства
Буржуазных мод
Бесформенных художественных
организаций
Провинциализма
Трехполья
Невежества
Эклектизма
"Новый леф" приветствует эти лозунги, хотя некоторые из них носят на себе следы недоработанности и поэтому звучат слишком схематично.
Конечно, нужно противопоставить коммунизм и интернационализм национальной ограниченности, до последнего времени болезненно ощутимой на Украине, но никак нельзя согласиться с механическим сопоставлением понятий культуры, быта, науки и техники, потому что в таком понимании "культура" оказывается в лучшем случаем понятием, охватывающим область искусства и только.
Кроме того, в лозунгах "Новой генерации" заметно отсутствие тезиса о функционализме, о "целевом назначении" вещей, в противовес
стр. 31
стихийности искусства, которая не может быть исчерпана тезисом "буржуазные моды".
Своими лозунгами "Новая генерация" выдает определенный вексель, заявляет свое право на существование, как отряд левого фронта на Украине.
Но если мы перейдем к практике "Новой генерации", то сразу же столкнемся с разрывом между целевой установкой журнала и его реальным направлением. Вексель, выданный "Новой генерацией", пока еще не оплачивается.
Большинство сотрудников журнала работает не в лефовском плане, а в плане "пассеистического футуризма".
Пассеистический футуризм, на первый взгляд, кажется оксюмороном, - понятием противоречивым, как раскаленный лед.
И, тем не менее, это понятие имеет своих реальных носителей.
И у нас и на Западе существуют художественные группировки, которые стабилизуют футуристические достижения, забывая об изменчивости социальной функции искусства.
Только у неосведомленных людей может быть представление об абсолютном левом искусстве. Левого искусства вообще нет. Мы должны сейчас же задать себе вопрос: какое левое искусство, где - левое, в каком году - левое? Четвертая координата t (координата времени) передвигается - и точка в эволюционной кривой искусства, имевшая в 1910 г. знак +, в 1928 расценивается уже со знаком -.
Так, например, экспериментально-фонетическая работа заумников, бывшая прогрессивным фактором в эпоху литературной анемии символизма, в наше время становится уже реакционной.
В современных условиях нельзя соединять агитационное задание с чисто фонетическими экспериментами, проведенными на протяжении всего стихотворения, потому что фонетика съедает семантику и целевая установка проваливается.
У людей, работающих в области создания новой культуры, есть одна опасность: неучет функций производимых вещей, установка на вечную (эстетическую) левость и, как результат этой неверной установки, - теоретический и практический эклектизм.
Блестящим примером левого эстетизма и эклектизма был журнал винегретной конструкции "Вещь", издававшийся в 1922 г. в Берлине Эренбургом и Лисицким.
В этом журнале печатались подряд футуристы, кубисты, пуристы, лефовцы, имажинисты, супрематисты, экспрессионисты и т. д. Журнал кончился, кажется, на 3-м номере, и его неудача - закономерна. Эклектические журналы всегда находятся в неустойчивом равновесии, как коалиционное министерство, и могут существовать только при финансовой поддержке мецената. Именно на таком основании существует сейчас в Париже печатающийся на английском языке журнал "Transition", в котором Джемс Джойс и Поль Элюар уживаются с Борисом Пильняком и Александром Пушкиным. Тем более странно, что "Новая генерация" напоминает "Вещь" и
стр. 32
"Transition" не только своей безукоризненно европейской внешностью. Прекрасную бумагу, разнообразие шрифтов, обилие иллюстративного материала мы должны расценивать как положительный момент.
Но, к сожалению, сходство переходит за пределы внешнего оформления и затрагивает самую сущность "Новой генерации".
Единственный несомненно лефовский раздел в журнале - это "Блокнот Новой генерации" = "Записная книжка Лефа".
Теоретическая часть журнала находится в резком противоречии с утверждениями Лефа. Например, в статье "Как делать романы" т. Ол. Полторацкий устанавливает позицию "Новой генерации" в отношении к беллетристике. Так как статья не снабжена дискуссионным подзаголовком, мы вправе считать ее принципиальной для журнала.
Проскользив по жанрам: 1) бессюжетного, 2) публицистического, 3) фантастического, 4) пародийного, 5) психологического и 6) исторического романа, автор приходит к выводу, что литературе сейчас необходим "остро сюжетный роман" и для примера дает анализ "Мастера страшного суда" Лео Перуца.
Заключительное утверждение Ол. Полторацкого звучит настолько фантастично, что я должен привести его в дословном переводе: "Левый роман должен соединить в себе фактический материал Чапаева с идеологической стройностью ленинских речей и с художественной стройностью лучших произведений сюжетной литературы". ("Нова генерацiя" N 5, стр. 369.)
Соединение фактического материала с сюжетностью беллетристики без порчи либо материала, либо "художественности" совершенно немыслимо. Самый реальный факт, включенный в сюжет романа, неизбежно деформируется и теряет свою смысловую действенность. По специфическим условиям "остро сюжетного", т. е. авантюрного, романа восстановление завода (хотя бы и реально существующего в республике) сюжетно уравнивается с каким-нибудь таинственным исчезновением героя, и даже иначе - приключения героя будут иметь большую смысловую значимость, так как они определяют собой движение сюжета, а восстановление завода будет только фоном, пейзажем, который пропускают нетерпеливые читатели.
Такое использование фактического материала, вероятно, хуже, чем работа чисто эстетическими, условными величинами.
Неизвестно, какие тактические причины заставляют редакцию "Новой генерации" рекомендовать романные формы, т. е. итти на сознательное искажение фактического материала. Можно, конечно, понять, что "Новая генерация" работает и борется в специфических условиях молодой украинской художественной культуры, преодолевая колоссальную эстетическую инерцию. Но в этом случае организация, объединенная лефовскими принципами, должна в особенности твердо вести свою тактическую линию и помнить о том, что установка Лефа - всегда диалектична. Было время, когда Леф стремился использовать беллетристические формы и печатал на
стр. 32/1
[] 3. Варвара СТЕПАНОВА - рекламный разворот кино-фильмы для печати меццо-тинто.
стр. 32/2
[] 4. Варвара СТЕПАНОВА - журнальный монтаж кадров фильмы: "Дети в городских яслях" (автор-оператор М. Кауфман) для печати меццо-тинто.
стр. 33
своих страницах "Непопутчицу" Брика и вещи Артема Веселого и Бабеля.
Но этот этап уже пройден, и трудно поверить, что украинские товарищи считают лефовский 1922 год своей сегодняшней задачей, своим настоящим.
Еще раз нужно подчеркнуть, что романная форма могла бы быть функционально использована в лефовской литературе только в двух планах: или как целесообразно направленный монтаж фактов или как вещь агитационного действия.
В первое время своего существования роман, как и все другие эстетические конструкции, мог иметь целевую установку, а, например, так называемый фактический роман Свифта "Путешествие Гулливера" был политическим памфлетом с новой, очень ощутимой формой. Но в процессе литературной эволюции формы романа разгружаются от целевых моментов и превращаются в чисто эстетические стандарты.
Теперь уже опытом установлено, что роман не может фиксировать факты, он не может быть "отображением действительности", потому что сюжетная конструкция нейтрализует реальный материал, лишая его всех специфических качеств.
Также не может быть роман и агитационным жанром, потому что не бывает агитации "вообще", агитации вечными образами и типами, не прикрепленными к конкретным задачам советской действительности. Поэтому агитационные функции гораздо успешнее выполняются газетой.
Фактический материал может быть введен в литературу только лефовскими приемами селекции и монтажа фактов. В лефовской фактической прозе нет стандартных форм, и поэтому монтировать фактический материал, конечно, труднее, чем писать остро-сюжетные романы.
Но в отделе практики "Новой генерации" помещаются не только остро-сюжетные романы, но даже фантастические, лирические и заумные повести.
Совершенно непонятны причины напечатания произведения Андрия Чужия "Медведь охотится за солнцем", основанного на аллегориях и украшенного персонажами с такими именами, как "Украденная кровь" и т. п. Внешне этот роман имитирует манеру печатания "Котика Летаева" А. Белого с дроблением строк. А в N 7 "Новой генерации" путем набора даны даже силуэты собаки, деревьев, шагающих ног и пр. Все это делает честь типографии, в которой набирается журнал, но ни мало не приближает Андрия Чужия к лефовской литературе. Сам по себе Андрий Чужий - типичный и мало замечательный эпигон раннего русского футуризма.
Вообще нужно сказать, что "Новая генерация" носит на себе литературно-бытовой оттенок раннего футуризма. Этот оттенок ощущается во всем литературном материале "Новой генерации", даже в таких частностях, как искусственные имена авторов.
Если в раннем русском футуризме были такие звучные фамилии,
стр. 34
как Олимпов, и небывалые имена, как Велемир, то "Новая генерация" выдвигает Фауста Лопатинского и Эдварда Стриху.
Эдвард Стриха (в точном переводе - Эдуард Крыша) является единственной своеобразной "литературной личностью" в журнале: это какой-то укрфутуристический Кузьма Прутков.
Стихи его, напечатанные в первых номерах, имеют несомненно пародийную установку. Она заметна даже на общем фоне стихов "Новой генерации", в которых имитация футуристических приемов сплошь и рядом доходит до пределов пародии.
Цитировать полностью стихи т. Стрихи не представляется возможным по условиям места, а вырезанные из контекста цитаты были бы неубедительны. Поэтому я отмечу только, что в стихотворении "Танцуйте, читатели" (N 5 "Новой генерации") Эдвард Стриха довольно удачно пародирует диалогические конструкции Маяковского.
...А ви бачили? Ви чули?
Остальной стиховой материал "Новой генерации" группируется по следующим двум разделам: имитация стихов "старого" Лефа и воспроизведение футуристических экспериментов.
В первом роде отличается О. Влизько. Его "Гарматный марш" очень точно следует за ритмом и синтаксисом асеевского марша на смерть Ленина:
"Армiе
Стань у шерег
Верст
Поколiнь
Эпох
Бачишь
Гарчит ненажера
Золото с ним
и бог".
Во втором роде - в сфере заумно-звуковой поэзии упорно и настойчиво упражняется Андрий Чужий. Его "Marx" (Маркс) с подзаголовком "стих-шарада" представляет собой разложение на фонетические единицы одной фразы: "Marx", сказав: еднайся, переплiтайся, гроном зростай, рiем налiтай, громом розливайся, все буди твое, пролетар еднайся".
Выглядит это стихотворение так:
Marx (х : невiдомiсть)
сказ
казав
ав-ав-ав-ав-ав
э (in pleno)
дна
ай-ай-ай-ай-ай
сссс
я и т. д.
стр. 35
Социальная и литературная функция этих экспериментов равна нулю, и поэтому на них не стоит останавливаться.
Так же нецелесообразно писать кино-сценарий в форме поэмы, это делает Фауст Лопатинский (см. "Динамо" в N 7 "Новой генерации"). Такое нефункциональное скрещивание жанров приближается к манере забивать гвозди стеклянными предметами.
Что же касается иллюстративного материала "Новой генерации", то здесь мы можем увидеть репродукции работ станковистов: от Сезанна и Пикассо до Петрицкого и Штеренберга, фотографии контр-рельефов, вещи Жоржа Гросса, наряду с Кирико - словом, самый решительный эстетизм и эклектизм.
В то же время редакция "Новой генерации" несомненно сочувственно относится к "Новому лефу" и разделяет его положение о вытеснении станковой живописи фотографией.
Среди других отделов "Новой генерации" есть отдел "Листування друзiв" (переписка друзей), в котором помещаются письма разных авторов (преимущественно - Эдварда Стрихи) к редактору журнала М. Семенко.
По своей домашней семантике эта часть журнала напоминает отделы ранних футуристических сборников, в которых сообщалось, например, что Игнатьев носит воротнички N 42.
Но среди сообщений о том, что Эдвард Стриха едет с женой в Париж, иногда подымаются и литературные темы.
Несуществующий поэт Чан Жан пишет в N 5:
"Должен признать, что "Новая генерация" - лучший журнал из всех в Союзе республик. Что касается "Нового лефа", то его нельзя сравнивать, потому что это лоханка, в которую бывшие русские футуристы выжимают свои остатки".
На этот выпад очень серьезно отвечает М. Семенко:
"Про ценные стороны нашей "Новой генерации" мне известно не меньше, чем вам, но в то время как "Новый леф" представляет собой узкий фронт позитивной работы в искусстве, "Новая генерация" хочет представить целый диалектический комплекс левых течений. Особенно это необходимо у нас на Украине, потому что для левого движения у нас не было сильной базы, что ослабляло и наше (позитивное) течение.
Поэтому в концепции "Новой генерации", как органа левых течений в искусстве, программа журнала "Новый леф" является частью нашего фронта, радикальным его участком, и этот участок (конструктивный) и в нашем журнале представляет собой штаб нашей руководящей работы. В этом смысле у нас есть общая программа-максимум и практическая сегодняшняя работа и борьба.
Что касается дальнейших путей левого фронта, то мы думаем, что "Новый леф" слишком специфировался и иногда впадает в абстракцию, т. е. в логически правильные, но схематичные лозунги.
Такая канонизованность своих лозунгов и отсутствие диалектической гибкости - характерны для московских лефов и являются их сильной стороной, в то время как украинский новый леф, базируясь
стр. 36
на универсальной концепции культуры, все время обращает внимание на диалектическую гибкость и жизненность левого процесса, что является, по моему мнению, нашей сильной стороной.
Зато нам было тяжелее, а им легче, благодаря неодинаковости наших тактических линий. Кроме того их стратегическая позиция была все время выгоднее, потому что мы были замкнуты в черте "провинциальной" культуры" ("Новая генерация" N 5, стр. 390 - 91).
В ответе т. Семенко много неясностей, приводящих к какой-то каламбурной терминологии. Можно подумать, что т. Семенко считает термины "диалектический" и "эклектический" синонимами, потому что его установка на универсальную концепцию культуры на деле приводит к беспринципной нагрузке журнала любым материалом, лишь бы он назывался левым.
Естественно поэтому, что группа молодежи из украинских художественных вузов, желающая разобраться в невязке между теорией и практикой "Новой генерации", была вынуждена обратиться в журнал со следующими вопросами:
"1) Разделяет ли "Новая генерация" платформу московского "Нового лефа"? Если в "Новой генерации" платформа такая, как и в "Новом лефе", чем же тогда объяснить, что "Новая генерация" помещает беллетристику: романы, повести, репродукции Пикассо и др., тогда как "Новый леф" против беллетристики и живописи?
2) Любопытно, считает ли "Новая генерация" современный этап "Нового лефа" пройденным или идеальным?
3) Что думает т. Семенко про "Новый леф"?
4) Какая связь у "Новой генерации" с "Новым лефом"?
5) Почему "Новый леф" до сего времени не высказывался в своем журнале о "Новой генерации"? ("Нова генерацiя" N 7, стр. 760).
Третий вопрос, очевидно в силу его решительности, оставлен редакцией совсем без ответа. Ответы на другие вопросы достаточно расплывчаты и в общем повторяют приведенную цитату из письма т. Семенко.
Любопытно только, что редакция "Новой генерации" считает свою работу более значительной, чем работа "Нового лефа", потому что "Новый леф" имеет только практику (лефовское ремесло), не подкрепляя ее определенной философией, системой левого искусства, которой обладает "Новая генерация".
Трудно предугадать, в чем собственно заключается эта философская система, но так как редакция "Новой генерации" обещает осенью поместить принципиальные статьи на эту тему, то "Новый леф" может ей дружески посоветовать уточнить свои принципы.
Нужно твердо выяснить, является ли журнал обычным интернациональным информационным органом левых течений, каких много на Западе, или лабораторией работников левого фронта искусств на Украине.
Будем надеяться, что "Новая генерация" сделается действительно "новым поколением" Лефа на Украине.