стр. 17

     В. Ш.

     ДУША ДВОЙНОЙ ШИРИНЫ

     У наших писателей душа двойственная. По крайней мере так выясняют критики. Они не находят в писателе единства стиля.
     Беру отрывок из новой книжки И. М. Гревса "История одной любви". ("Современные проблемы", 1927 г.)
     "Наконец, об оригинальном своем рассказе "Степной Король Лир" Тургенев со страхом перед ожидаемым судом П. Виардо в очень решительном, неприятно резком стиле, к которому он

стр. 18

иногда спускался, к сожалению, в разговорах и в интимной переписке, допуская острый контраст изяществу его подлинного литературного языка, дает собственную, безусловно несправедливую характеристику тому же Пигу (16 стр., 1860)".
     "Я закончил повесть; по своей грубости она производит на меня впечатление большого зада, но не в рубенсовском стиле - с розовыми щечками, нет, совсем обыкновенного, тучного и бледного русского зада".
     Сколько оговорок у Гревса. Какая путаная фраза. Безграмотно. Так пишут профессора. Терминологию с запрещенными словами мы можем найти и у Толстого (например, его сравнение поэзии и прозы с анальными объектами). Здесь не личность художника. Толстой и Тургенев не похожи. Здесь две традиции, обусловливающие стиль литературы и интимного письма.
     Так русская аристократия по-русски говорила иногда нарочно простонародно.
     Жанры выбираются. Не две души, а несколько жанров. Строй души в литературе темперирован. Играй на черных, а четверть тонов нет... Все это еще более суживает понятие о литературе как о высказывании души.
     Литературные жанры существуют в писателе, как свойство черного кролика в белом, рожденном от черного и белого.
     Выбрейте его на морозе. Вырастут черные волосы.
     В зоологии это делает Завадовский.
     Изменения климата - это внелитературный факт.
     "Таким образом ответ животных тканей на внешние раздражения - в нашем случае холод - определяются всецело наследственным свойством живого существа, определяются внутренними силами, в нем заложенными".
     А. Веселовский иногда подходил к этой мысли.