стр. 11

     Ник. Асеев

     МОСКВИЧИ

     Своею,
           совсем особою кастою, -
     чужие придут -
                   сгорим от свечи, -
     жили
         лобастые
                 и очкастые
     закоренелые москвичи.
     На Сивцевом Вражке,
                        на Старой Конюшенной
     и дальше,
              за тусклым просветом реки
     еще и теперь
                 могут быть обнаружены
     их старые гнезда
                     особняки.
     Носители славы
                   и знания светочи,

стр. 12

     они
        родовое хранили лицо
     среди
          дорогой им
                    наследственной ветоши,
     покрытой
             душистой
                     истлелой пыльцой.
     Всем семейством,
                     за компанию
     ездили в баню.
     Всей Москвою
                 правили свадьбищи,
     и отсияв,
              отплясав,
                       отгорев,
     род за родом
                 сбирался на кладбище
     тем же цугом
                 фамильных карет.
     Трещали комоды
                   пузатого дерева,
     ложились
             пасьянсовых карт
                             веера,
     и маятник
              грузное время отмеривал
     над хитрыми
                росчерками пера.
     Так проходило
                  лет полсто,
     и в перебродившем
                      вине поколений,
     скопившись в застое
                        довольства и лени,
     крепчал
            зародившись
                       Лев Толстой.
     Он,
        будто ударить страшась, -
                                 за пояс
     засунув
            огромную руку клешню,
     вставал,
             распирая
                     и полня собою
     дубового века
                  тугую квашню.

стр. 13

     II

     Быть может
               они и взаправду сгорели,
     когда,
           разливая весенний галдеж,
     от плоских Башкирий,
                         от тусклых Карелий
     пришла
           непонятливая молодежь.
     Пришла,
            молодыми плечьми
                            колыхая,
     и из-под верблюжьих шерстей
                                и овчин
     глядит,
            запрокинув свои малахаи:
     "Учи нас
             науке своей,
                         Москвичи".
     Ей хочется
               нынешней новины
                              свежей,
     как ноздри оленя
                     парной и простой -
     А мы ей:
             постой, товарищ,
                             а где же
     таящийся
             среди вас Толстой?
     Чтоб он появился -
                       под нашей опекой
     концерты послушай,
                       музеи обегай!
     Чтоб ты научился
                     переживать
     к следующей
                зиме -
     выслушай лекцию
                    о кружевах!
     Выучи
          метр и размер:
     "Ветром густым
                   ломит кусты,
     "мчится стрелой
                    олень.
     "Я на весу
               пулю несу,
     "мог бы догнать, - да лень.

стр. 14

     "Что мне бежать, -
                       если свежа
     "вечера
            сонь и тень,
     "это не лес -
                  города блеск,
     "это -
           трамвай -
                    не олень".

     III

     Когда возвращался
                      какой-нибудь пьяненький
     от вин,
            почета
                  и времени дряхл,
     он был раздеваем
                     столетнею нянькой
     в повойнике пестром
                        на серых кудрях.
     А эти -
            не требуют наблюдений.
     Крепки их клыки
                    и упруга рука.
     Высок и росист
                   рассиявшийся день их,
     и ночь их спокойна
                       и глубока.
     До их кочевого
                   тревожного быта
     еще не коснулся
                    бродильный застой,
     Из них не придет -
                       - на носу зарубите -
     ни Пушкин,
               ни Гоголь,
                         ни Лев Толстой.
     Мы молодость мира,
                       мы только на старте,
     мы только
              от города взяли ключи,
     и вы нас не
                гните,
                      вы нас не старьте
     мы -
         новых повадок
                      и дел Москвичи,

стр. 15

     Болота и пустошь,
                      тайга и избушки...
     Пожалуйста,
                вы им
                     не делайте сцен!
     Наш Гоголь,
                наш Гете,
                         наш Гейне
                                  и Пушкин
     сидят,
           изучая
                 политику цен.
     Довольно ходить
                    поколению с соской,
     в ответ на язвительный
                           старческий смех,
     Мы нянькам ответили:
                         - мой Маяковский -
     с бульвара
               плечьми
                      протолкавшись в век.
     Мы с ним потупимся
                       прищурью зоркой,
     Мы не сгорим
                 от грошевой свечи.
     С обношенной шапкой,
                         с обглоданной коркой
     Мы -
         новой формации Москвичи!

home