стр. 207

     А. Колесникова

     "ГОРОДА И ГОДЫ"*1

     "Совершенно очевидно, что образ правления государства никак не отражается на состоянии граммофонных пластинок" - эту парадоксальную в наш век мысль об обособленности искусства от общественной жизни, решил доказать К. Федин своим романом "Города и годы" и блестяще доказал обратное.
     Мятущийся интеллигент, заблудившейся в бесчисленных переулках города, выросший из среды мелко буржуазного мещанства, он весь роман пропитал своей гнетущей тоской.
     Федин - поэт города. Целый ряд городов рисуется в романе. Художник чертит их с болью, скрежеща зубами. "Петербург шелушится железной шелухой, и шелуха со звоном билась по крышам и падала, скрежеща, на каменные плиты улиц".
     Кипучая, сумбурная жизнь города отражается на всем построении романа. Перед читателем, кружась бешено, развертывается клубок. Где начало? откуда он взялся? - мы узнаем в конце, когда развернулся весь.
     Федин начал с НЭПа, рассказал о войне, скользнул по революции и упал, обессиленный. Не хватило сил рассказать все. На 400 страницах пролететь восемь лет и успеть побывать в Москве, в Петрограде, Эрлангене, Бишофсберге, Семидоле, проходить границу, возвращаться, быть в империалистической армии, посетить лазареты, сражаться с бандами, и думать, без конца думать и рассуждать, - большая трудность. Нельзя уложить все кубиками в стройном порядке. Клубок распутывается, рвется, запутывается снова.

стр. 208

     Все ясно тогда, когда дошли до последней точки, - развернулось последнее кольцо в клубке.
     Весь роман - история гибели интеллигента. В центре - студент Старцов. Большевик Курт убил Старцова и комитет из семи, обсудив вопрос, разорвал стенограмму об убийстве. Его можно было убить его нужно было убить, его должно было убить.
     Вся жизнь Андрея - искание личного счастья. Война, революция кровь борьба, а у него любовь, к нему "жаркими ночами кралась Мари по променадам". Борьба с бандами для него лишь способ забыться, отвлечь себя от терпких дум. Попадая в среду революционеров в Семидоле, Андрей остается верным себе, - тут у него снова роман.
     Поповская дочка Рита, для которой жизнь "маленький кусочек", которого ей жалко, "если он пройдет так, безо всего..." увлекает Андрея, и он отдается ей. Он настолько пассивен, что даже в любви не он делает первый шаг. К нему пришла Мари, его увлекла Рита.
     Андрей ненавидит войну за ее кровь, за ее жестокость. "Мне отвратительно само слово - война. Я, вероятно, не мог бы убить никого" - признается он Курту.
     Когда основа только в личном - не может быть удовлетворенности, поэтому скитается Андрей как та жалкая собаченка, к которой он приравнял себя. "Она напрасно царапала передними лапами запертую дверь". "Она не могла понять, что не нужна на этом свете".
_______________
     *1 К. Федин "Города и годы". Ленгиз, 1925 г.

стр. 209

Андрей понял. Понятно это и читателю. В наше время не нужно таких людей. И достоинство Федина, что он сам не пожелел об Андрее.
     Своеобразное, довольно тщательно, но не совсем естественно очерчен образ Мари. Девушка, поражающая своей смелостью и решительностью, способная на любое безрассудство. Она решила в детстве разыскать убитую маркграфиню и провалилась в подземелье, она бежала из пансиона с лейтенантом фон-Шенау, она организовала в Бишофсберге Совет Солдатских Депутатов, она, для того, чтобы попасть в Россию и найти Андрея, вышла замуж за первого попавшегося русского солдата и приехала в Москву в самое тяжелое время. Наделенный всеми этими чертами, образ Мари вышел слишком фантастичным.
     В романе перед нами проходит целая вереница лиц. Искусно изображены люди "высшей марки" - лейтенант фон Шенау, фрау Урбах, благотворительность дам, завязывающих пакетики с сигарами для больных и раненых.
     Тип революционера не удался автору. Нет его в романе "Города и годы". Нет у него стойкого сильного борца-пролетария. Его революционеры прыгают, как лягушки в болоте. Все - неудавшиеся интеллигентики. Самый положительный и ярче других обрисованный Курт - слишком ходулен. По происхождению интеллигент, по профессии - художник. В начале войны ярый националист, сделавшийся коммунистом в России в плену. Он живет ради дела, ради него он способен на любые жертвы. Если у Андрея за все эти годы самое главное было любовь, то у Курта - ненависть. Он - сильная, крепкая натура. Но и его не мог Федин избавить от "интеллигентщины". Дружба у Курта "что-то мистическое". В представлении Курта о коммунизме есть анархический привкус. "Раньше все было укомплектовано, как маршевая рота, человек пригнан к человеку, как доски двери. Теперь все расползлось, те доски, которые еще держатся надо раз'единить, разбить, потому что они искуственно склеены, и потому что таким клеем нельзя склеить людей в человечество"... "А в конце концов в этом наша цель".
     Убийство Андрея - слишком похоже на террористический акт. Для коммуниста были другие пути ликвидировать этот вопрос.

стр. 210

     Голосов, Покисен, военком - очерчены очень слабо: они не остаются в памяти. Хоть и говорит Голосов: "Для нас все ясно, мы знаем, чего хотим и в любом болоте найдем, что делать". Но с трудом верится ему в эти слова. Есть какая-то сумбурность, потерянность в их действиях. Не умными они нарисованы, не возбуждающими к себе симпатии, - беглыми штрихами даны смутные очертания фигур. В задачи художника не входило намерение подробно останавливаться на этих типах.
     Крестьяне несколько раз появляются в романе. Всегда стихийно, всегда массой. Здоровая практичность русского мужика, жизнерадостность и трезвость дана в Лепендине. В общем крестьянство - темная жестокая масса, не организованная, не спаянная общностью интересов (восстание под Семидолом, картина повещения Лепендина и др.).
     О рабочих Федин совсем не говорит в романе, - они у него появляются лишь вначале войны в Германии. Это люди под номером. Когда же они вышли на улицу с демонстрацией против войны, они превратились в бесформенную толпу. "К человеку, вынесшему из фабричных ворот плакат, подошел полицейский инспектор и передавая плакат шуцману, сказал: "Отнесите в участок эту дрянь".
     Революция для Федина чужая, говорит он о ней всколзь. Рассказывать о девятьсот семнадцатом и девятьсот восемьнадцатом годах и не описать революции, - это все равно, что нарисовать лес, забывши, что в нем есть деревья. Веки автора тяжелы "как крышка оцинкованного сундука". Поэтому Москва после революции - это "сгорбленные тени, ускользающие под церковные своды, паршивые собаки на кучах помоев и мусора; дохлые лошади на дорогах; ломовики, гонящие кобыл с гиком и руганью, мимо людей, развалин, через падаль и щебень... И надо всем этим тучи ворон, заволакивающие небо, каркающие отходную Москве. И Москва, покоробленная на своих холмах, - в издыхании". Поэтому когда Андрей возвращается в Россию, он видит только жуткую картину обнищания: "Люди роились вокруг костров жалкими выводками"... "Полураздетая женщина с грудями, как пустые мешки, обирала на своем тряпье насекомых, безногий солдат запекал в золе картошку".
     Поэтому, когда "до сознания могильщиков дошло, что они живут в эпоху социального содружества

стр. 211

и мир принимает с сего числа только идеи коллективизма, отвергая все личное эгоистическое, пережитое"... они организовали артель, "обреченную на негласное существование", потому что эта "артель" - воровская шайка, добросовестно делящая между собой добычу.
     Лицом "с растянутыми в проволоку губами" смотрел Федин на революцию. Жуткая ирония в жуткой улыбке. Он не понял ее в своем "оцинкованном сундуке", когда открылась крышка, слишком резнул свет и глаза оказались способными видеть только темные пятна.
     Революция в Германии дана более светлыми красками, но и тут досадный индивидуализм разбивает массовое движение. Организатором Совета Солдатских Депутатов является Мари. Она поступила очень просто. - На собрании - несколько фраз о необходимости создания. Власти Советов, потом призыв следовать за собой, желающих взять на себя честь учреждения в Бишофсберге Солдатского Совета... "Она написала на обороте доски бумажкой, скатанной в трубочку и намоченной чернилами: Провизорный Совет Солдатских Депутатов города Бишофсберга.
     И потом скромно удаляется к окну, в то время, как солдаты высчитывают, какое число депутатов должны послать в Совет военные части.
     Просто, ясно, и... неправильно, не так, как было, не так, как должно быть, не так, как могло быть.
     Войну Федин ненавидит, она у него нарисована самыми сумрачными красками. "Война мясорубка". Лазарет с человеческими обрубками. Вагоны, наполненные ранеными. Бесчеловечность, бессмысленность. И гражданская война для него не необходимость, а жестокость, ненужная, жуткая.
     Смерть, похороны, уничтожение, анатомический театр, лазареты, трупы, мертвецы, - это любимые, постоянно повторяющиеся темы Федина.
     Мари вырвала из рук кучера топор и убила гуся, она повесила кошку, чтобы посмотреть, как она будет умирать, она разыскивает мертвую марк-графиню. Андрей приходит в штаб получать назначение, и первое, что он встречает - это гроб. Вскоре умирает профессор, и опять описание похорон. Дальше вешают Лепендина, отравляется серными спичками Клавдия

стр. 212

Алексеевна, и наконец, Курт убивает Андрея.
     Лучшее чувство, которое испытал Андрей и которое мечтает он вернуть - это ощущение смерти. "Каждая секунда - смерть, на каждой выбоине - смерть, в каждой яме - смерть, у каждого столба - смерть, на повороте смерть, на прямой - смерть. И прекрасно, прекрасно, потому, что ничего кроме - необходимо".
     Проблема космического и потерянность человеческой личности во вселенной - самая мучительная, самая жгучая мысль Федина. Поэтому "Андрей увидел себя соринкой среди громадных масс, двигавшихся машиноподобных неизбежностей". Что, как не разрешение мучительной проблемы о ничтожестве человека, - постоянная постановка вопроса о смерти?
     Характерное мироощущение интеллигента, копающегося в себе, не видящего смысла в жизни - это мироощущение Андрея, близкое и самому автору. Поэтому в революции видит Федин преимущественно теневые стороны.
     Поэтому изображение 19-го года - это мешки муки, прогрызенные крысами, кусочки масла, подсчитанные крестиками, жалкие фразы профессора, скопидомство Щепова. Поэтому показателем того, что начался 22 год для него служит то, "что мы кушаем сметану и простоквашу, учимся играть на домре и проветриваем перину". Здорового бодрого быта революции у Федина нет. У него нет рабочего, нет пролетария, он его не знает. Радость жизни у него отсутствует.
     Большим пессимизмом, безотрадностью наполнено все произведение. Что такое интеллигенция? "Мы теперь с вами кашица в утробе дьявола. Обрабатывает нас желудочный сок, потом ползем мы по кишкам, по двенадцатиперстной, по тонким, толстым, по прямой. Вот что мы такое".
     Мятущаяся душа растерянного интеллигента сказалась и в построении романа. Все шиворот навыворот - начало с конца. Он поражает сразу, начиная с главы о "Годе, который закончил роман". Сначала рассказывает о смерти героя, потом знакомит с его жизнью. Характерно построение глав. Каждая глава состоит из нескольких отрывков, часто между собой ничем не связанных. Каждый герой встает перед нами, как старый знакомый, о нем ничего не рассказывается, его узнаешь во время чтения романа, как узнаешь собеседника во время разговора.

стр. 213

     Для характеристики героев часто приводятся письма, отрывки из дневника. Точка стоит не там, где кончается мысль, а там, где останавливается внимание читающего.
     Особенно характерно в композиции романа построение путем контраста, Оно проходит через весь роман, начиная от характера изображаемых героев и сочетания глав и отрывков в каждой главе, до построения фраз, до сочетания слов в фразе. Андрей - и Мари. Курт - и фон-Шенау. Глава о девятнадцатом годе - безотрадная картина голода и разрушения и картина блестящей и вылощенной Германии в следующей главе.

     И в это время, в эти годы бывали дни, когда по небу неслись пуховые облака, когда ветер путал травы, и обивал липовый цвет. Бывали ночи, когда выпадала роса, прозрачная и ледяная. Бывали вечера, когда все замирало и только светляки блуждали в темноте.
     Колючая проволока, штык и приклад, маузер, наган, смит-вессон, мортиры, гранаты, бомбы, отрезанные руки, отпиленные ноги, выжженные глаза, пробитые лбы, продырявленные груди, и опять колючая проволока, опять смит-вессон, опять гранаты, бомбы...
     Окопы, землянки, блиндажи, бараки... безволосые головы в мокрых пузырях, которые текут, словно загнивший сыр - люди, люди... В это время, в эти годы выпадали дни, когда слышно было, как поднимаются яровые, и ведь каждое утро, каждое утро наступал рассвет.

     На ряду с этим приемом построения путем контраста, у Федина есть излюбленный прием - повторение. "Хороши девушки в Саксонии" - берет он одну фразу и вкрапливает ее несколько раз, приурочивая к самому разнообразному содержанию. Федина не смущает дать два раза романе один и тот же отрывок, состоящий из нескольких фраз, как, например от'езд из Семидола и прощание с Ритой.
     Городская природа автора, вышедшего из богемы, особенно ярко сказалась в его образах и сравнениях. "Сигарный дым голубыми простынями колышется над потолком и мягко пеленает жужащие голоса". "Вечер был тих и подрумяненное падало за монастырь небо". Очень часты отступления автора, которые, пожалуй, при общей разорванности содержания, являются необходимостью.
     Быстрота развертывания сюжета создает

стр. 214

динамичность языка. У Федина нет длинных фраз. Они обычно отрывочны, лаконичны. В нескольких словах сказано многое, дано несколько мазков и очерчен цельный образ. "Пропуск прошел вокруг стола, отяжеляясь подписями". "За столом сидел лейтенант, вправленный в упругую униформу". Нельзя сказать, чтоб автор употреблял очень много слов, но каждый раз он их дает в ином сочетании и они у него кажутся новыми.
     В области техники в романе есть большие достижения. Роман читается с большим интересом не потому, чтобы сюжет был особенно увлекателен, а потому, что перед читателем все время встают загадки, которые ему хочется отгадать. Это большое искусство, при сравнительной бедности сюжета, суметь заинтересовать читателя, - большое достижение автора, признак большого таланта. Для того, чтобы заинтересовать читателя, Федин не пренебрегает кинематографическими трюками. Мари спускается в подземелье - и в это время происходит обвал, Рита приехала в Москву и сразу находит Андрея. Фон Шенау приходит за пропуском, и ему ничего не стоит убежать, когда он навлек на себя подозрения и т. д.
     Во всем романе особенно ярко сказывается городская природа автора, жизнь, наполненная случайностями большого города, помогла ему в измышлении всех ошеломляющих совпадений, мысль, отравленная нездоровым воздухом богемы, создала его философию умирающего интеллигента.
     Обесславленная буржуазия, растертая интеллигенция, тупое, бессмысленное крестьянство, беспомощные рабочие, у которых первому полицейскому ничего не стоит вырвать из их рук знамя, бледные тени революционеров, ни одного положительного типа - безотрадная картина, нарисованная в романе.
     Литература идет позади жизни, поэтому немудрено, что звучат в ней еще старые перепевы, но звучат они все слабее и слабее. Может быть и Константин Федин, убив своего Андрея, повернется лицом к пролетарию и даст новые положительные типы. Суровый приговор, произнесенный самим автором над Андреем, позволяет надеяться на такую эволюцию.