стр. 39

     Д. Петровский.

     БРОДЯЖЬЕ УТРО.

     Еще над городом бродяжье утро,
     Зевают зябнущие парки: осень.
     И памятник, бессонно бронзой перемучась,
     Почти на голову свой плед набросил.

          Он выгорел, он порыжел от изморози,
          И челюстей свести не может долго,
          Раскашлявшись в рассвет, - седой от сырости
          Сжигавший рукописи сада Гоголь.

     Мы вместе черные черновики читали:
     Ломали целыми деревьями страницы,
     Не признаваясь в том еще, что дале
     Они черней чернил, ночей черницы.

          ...Как будто все... За что-ж еще страданье, -
          Сидеть, косясь на Знаменку, на Реввоенсовет
          И вздрагивать мишенью на подрамнике,
          Пока в Арбат прогромыхнет стрелец.

     Его знобит. Он кутается вороном
     И вдруг, взмахнув, взлетит черно закаркав
     И чудится проснувшемуся городу, -
     Нет больше носа Гоголя над парком.

          Он 20 лет сидел по дням, ночами-ж
          Быть может в плащ укутавшись летал он,
          Добившись сходства с вороном печали,
          Туда в свою Диканьку и Полтаву.

     Сегодня в ночь за черный почерк веток,
     Выдерживающих сезонное изданье,
     Горстями медно-золотых монеток,
     Просыпан гонорар на пьедестале.

          Доставлен уличным посыльным - ветром
          (Листом оплачен мертвый день с листа-ли?)
          Он в кулаке зажатом прячет за жилет -
          Монету пущенную в ход садами.

     Но рядом на скамье - (над городом еще бродяжье утро), -
     Иззяб скелетом, а не бронзой, нищий
     Грозит - ему-ль (редактору-ль) - кому-то,
     На сон о золоте - (обман осенний) разозлившись.