стр. 154
Сергей Третьяков.
ТРИБУНА ЛЕФА.
ЛЕФ пользуется своей трибуной для того, чтобы дать ответ на записки, так сказать, основного порядка т.-е. мусолящиеся уже лет десять буквально на каждом митинге о футуризме.
Чтоб в тысячный раз не отвечать на эти вопросы, ЛЕФ даст на них общий ответ и будет отсылать своих оппонентов на соответствующую страницу книжки журнала.
+----------------------------------+
: ФУТУРИСТЫ - ШАРЛАТАНЫ-РЕКЛАМИСТЫ :
+----------------------------------+
Одно из древнейших обвинений. Древнее его только утверждение футуристы - кучка сумасшедших. Но последнее уже сошло со сцены. Все таки жизнь эволюционирует.
И когда журнал, "Под Знаменем Марксизма" выходит в обложке, на которой буквы разметаны взрывом, когда "Правда" монтирует лозунги и заставки разновеликими и разнопоставленными буквами, когда лингвистика и поэтика изучает заумные стихи, находя им нормальное место в органической системе языка-то сумасшествием много не докажешь.
Этот аргумент перекочевал за границу, где им кроют уже не только футуризм, но и всю пролетарскую революцию ("Массовый психоз", "Красное безумие") тихие "нормальные" идиоты от эмиграции.
Но "шарлатаны-рекламисты"?
Шарлатан это тот, кто сбывает людям недоброкачественный продукт, маскируя эту недоброкачественность.
Рекламист - тот, кто беззастенчиво привлекает внимание публики к своему продукту.
"Рекламист" - относилось главным образом к двум вещам - к странной - непривычной наружности футуристов (они одевали яркие неприятные одежды, желтая кофта Маяковского, разрисовывали себе лица), а с другой стороны к утверждениям футуристов о необходимости, гениальности, великолепности стихов своих и своих единомышленников.
Это бездарности, хотящие обратить на себя внимание не великим содержанием своего творчества, но бумом, треском, ложными эфектами вокруг своей деятельности!
Так кричали про футуристов.
Надо помнить, что действуя в глубоко-пассеистической (пропитанной идолопоклонническим уважением к прошлому) среде, футуристы не могли дожидаться пока их утверждения и новые формы сами, постепенно и скромно пробьют себе бреши в толще мещанского сознания. Это был слишком медленный
стр. 155
путь. Кроме того "вдумчивый и вкрадчивый" шепоток скромной засамоварной беседы является слишком плохим орудием пропаганды для тех кто позвал искусство на улицы и площади.
Вопрос шел только о целесообразности приема, а отнюдь не о его этичности. О какой этике по отношению к буржуазно-интеллигентсткому мещанству можно было говорить? Чтобы заставить себя слушать, надо, чтоб уши повернулись в твою сторону, а чтоб повернулись уши, надо окликнуть.
Оклик был услышан.
Теперь вторая сторона рекламизма - оскорбление вкуса "пощечина общественному вкусу".
Ставя на дыбы укоренившиеся манеры, привычки и представления, ударяя по красивости, нежности, грациозности и прочим утехам бездельничающих мозгов, во имя прихода людей правдивого, прямого и сильного нажима, людей простых и резких оценок, - футуристы внесли этот протест в самые формы пропаганды своей группы (рекламу).
- Ты в пиджачке? Так получи по пиджачку желтой кофтой!
Нельзя? Почему нельзя?
- Вы, молодой человек, личико разрисовали, подражая природе в порядке приказа моды - подвели бровки, губки, под глазами?...
Я тоже загримируюсь, но по другому - по всему лицу разводы пущу.
- Нельзя? Почему? Тоже кожа и тоже краска.
- Вы, кавалер, букетик в петличку? А я столовую ложку деревянную туда же. Вы цветочек в кармашек, а я его же в брючную петельку. Почему вы орете молодой человек?".
Таких оскорблений, как оскорбление моды, общепринятого, общеустановленного, солидного - не могла вынести обывательская душа. Добро бы она соглашалась - "нехай балуются". Нет. Вставала на дыбы, била копытами и визжала как живой окорок.
Это было траншеей, которую на фронте искусства и материального быта футуристы провели между собою и обывателем. И провели с небывалой еще в истории культуры резкостью. Эта "реклама" сразу же поставила футуристов вне закона. И до сих пор есть любители, священный пиджак которых был когда-то оскорблен желтой кофтой, и которые не прочь вытащить эту желтую кофту из комода истории и пред'явить ее как вещественное доказательство "футуристических безобразий", забывая что эта желтая кофта, выросшая уже в огромный символ протеста против обывательского фетишизма, должна быть наготове в любом вопросе, в любой точке социального строительства.
стр. 156
Теперь о шарлатанах.
Будучи шарлатанами, футуристы готовили заведомо негодные для общественного пользования продукты и обманным образом всучивали их потребителю, создавая на этом свое благополучие. Не так ли?
Время показало следующее.
1) Своим вызывающим положением и остротой своих непримиримых лозунгов футуристы отрезали себе возможности издательства, иначе как на самостоятельно сколачиваемые крохи.
2) Т. к. футуристам было "отказано от дома" дореволюционной обывательщины, то их, заранее уже, обыватель не принимал всерьез, нашпигованный травлей и улюлюканьем своры газетных и не газетных критиков.
3) Приставка "футурист" (что на обывательском языке значило верх "несолидности") была зачастую тяжелым препятствием к несению футуристом и не литературной работы.
Все это делало работу по усвоению аудиторией принципов и произведений футуристов крайне трудной, тем более что футуристы готовили не легкую, сразу проглатываемую жвачку, а ставили искусству условие быть трудным, поскольку труден путь замены маринованного языка старой поэзии - постоянной сознательной обработкой языка в зависимости от ставимых жизнью задач пользования речью.
И все таки:
1) Когда Октябрь призвал искусство к работе, которая "изящным искусством" всегда считалась грязной (агитка, плакат, частушка, лозунг, фельетон), футуристы показали, какую огромную роль для языкового преодоления этих задач имела их работа над звучанием, образом, ритмикой.
2) По произведениям футуристов, даже ругательски их ругая, училась поэтическая молодежь. Брюсов, - человек которого скорей можно заподозрить в несочувствии футуристам, поэт-символист, на которых футуристы нападали главным образом, - характеризует поэтический футуризм, как группу окрасившую собой последнее десятилетие.
3) Работы футуристов дали почву для весьма важных исследований в области языка (группа Опояз), которые в свою очередь являются подготовительными работами для создания науки о сознательной стройке языка. А это составит важную победу пролетариата (этого класса-организатора), на культурном фронте.
Если же у футуристов было не мало и неудачных опытов, то они же первые никогда за них не цеплялись, поскольку им эта неудачность делалась ясна, и обычно обнаруживали эту неудачность сами, упорно критикуя самих себя и энергично продвигаясь по пути поисков нужных эпохе форм. Где
стр. 157
же шарлатанство? Где же недоброкачественный продукт? Где же выгодность быть футуристом?
Хлебников умер нищим. Много ли футуристов ухитряются жить на заработок своей литературной работы?
И уж конечно любой футурист, - отступи он только на задние позиции и начни писать стишки и поэмки "добросовестными" пушкинскими ямбами - и существование его обеспечено. А ямбами футуристы умеют писать, ибо передовой поиск путей формы немыслим без умения владеть приемами работы прежних литературных групп.
+------------------------------------------------------+
: ФУТУРИЗМ ЭТО ОТБРОСЫ РАЗЛАГАЮЩЕГОСЯ БУРЖУАЗНОГО :
: ИСКУССТВА, И КАК ОН СМЕЕТ В ТАКОМ СЛУЧАЕ НАЗЫВАТЬСЯ :
: ПРОЛЕТАРСКИМ ИСКУССТВОМ. :
+------------------------------------------------------+
Совершенно верно, футуризм родился и рос в обстановке буржуазного общества. Совершенно также верно и то, что вся его деятельность была направлена к скорейшему разложению буржуазного искусства-фетишистического, самодовлеющего, хаотического и индивидуалистического.
Может ли быть это поставлено футуризму в упрек и вину? Нет.
То, что футуризм выростал в обстановке буржуазно-капиталистической действительности так же верно, как и то, что в обстановке той же действительности рос и развивался весь революционный социализм.
Важно что футуризм, используя накопленные со времени его возникновения приемы и методы обработки художественного материала, явился антитезой искусству буржуазному, которое было способно или уводить от жизни в романтико-символистический вымысел или отображать действительность, но не было способно эту действительность строить. Футуризм родился в тот момент, когда оно целиком стало творимой для салонов (и всей обывательской гущи тянувшейся подражать этим салонам), "легендой", и резко противопоставил легенде - действительную, пусть корявую жизнь; надмирным идеалистическим витаниям-машину; словесности, легко и приятно щекочущей ухо, - слова корявые как смазные сапоги. Футуризм был антитезой буржуазного искусства и лишь с точки зрения буржуазного искусства он может отмечаться как отброс.
Но, скажут, позвольте. А Северянин, а Маринетти?
О первом скажем - он сделал свой формальный вклад, но застрял на месте, сочиняя ресторанные романсы для всяческих поклонников "изячного". На этом месте футуризм
стр. 158
прощается с ним. Мало ли было у футуризма попутчиков? Не отвалились ли от него имажинисты, когда основное ядро футуризма об'явило служение пролетарской революции единственной и неисчерпаемой своей задачей. Попутчик хорош и нужен до определенного пункта - дальше он либо мертвый груз либо враг.
Что касается Маринетти и итальянского футуризма, то общее между ним и русским футуризмом (кроме тухлых яиц, которыми русские футуристы забросали Маринетти в Москве в 1913 г.), это то, что основной круг интересов как того, так и другого в противовес пассеизму - (охранительству всяческих древностей и традиций) фиксировался на индустриальном производстве нашей эпохи. Индустриализм наиболее высокая форма организации производства. За него цепляется капитал, ибо индустриализм его орудие наживы и власти над пролетариатом. За овладение этой же индустриальной машиной ведет борьбу пролетариат. Капитал расшибает отсталые буржуазные группировки. Ему нужны квалифицированные работники спецы (он вводит рабочих в прибыли, создает для них повышенные условия существования, тейлоризует их) но ему же важно не дать своим рабам сговориться в международном масштабе и он разделяет их психологическими оградами нациолистической амбиции, он прививает им гарантирующую спокойствие мораль умеренности и покорности. Ему нужны солдаты которые будут драться. Но "великое прошлое" страны уже неубедительно, поэтому им прививается азарт драки за "великое национальное будущее", которое кроет за собою захват рынков, колоний, соседей и т. д. Так находит себе в капиталистическом обществе оправдание и применение футуризм Маринетти, кричащий о национализме и империализме.
Русскому же футуризму задания дал русский революционный пролетариат, октябрем позвавший Р. С. Ф. С. Р. к электрификации и индустриализации.
И футуризм, содействующий задаче создания людей гибких, изобретательных, бесстрашных, которым нечего терять позади, но которых впереди ждет радость мировой коммуны, не только сознательно выполняет эту задачу с октября, но и в значительной степени (пусть бессознательно), об'ективно уже ранее служил интересам рабочего класса, 1) рассеивая туман "вечного, абсолютного, пророческого, традиционалистского" в буржуазном искусстве, которым опутывались и мозги пролетариев выроставших в буржуазном обществе, и 2) утверждая протест против буржуазно-мещанского быта, морали, войны, чему свидетельство - работы Маяковского начиная с "Облака в штанах". "Война и мир" и т. д.
С вопросом о Маринетти должно быть покончено. Это враг, хотя он носит то же название - футурист. Не меньший враг
стр. 159
русскому футуризму, чем меньшевизм коммунизму, хотя и у тех общий лозунг - "пролетарии всех стран соединяйтесь". Вопрос не в слове, а в том, для чего и как оно применяется.
Труден был путь русского футуризма со дня его рождения. В зараженной атмосфере он родился, зараженной пищей его кормили. Но ненависть смертельная к этой атмосфере и пище, ровно как и жестокая самокритика и самопроверка сделали то, что он не стал топтаться на одном месте своих ранних достижений, а пошел вперед, движимый чувством диалектической действительности и принципом социальной целесообразности.
Но как он смеет называться пролетарским искусством?
Оговорка. Первым человеком связавшим слова "футуризм" и "пролетарский поэт" был Луначарский, который в 1918 году квалифицировал Маяковского, как изумительного пролетарского поэта. Затем т. Чужак трактовал футуризм, как пролетарское искусство. Что же касается футуристов, то они на это звание не претендовали. В самом деле можно ли сейчас говорить о пролетарском искусстве в переходный период? Нет. Сейчас только прощупываются пути, по которым можно притти к пролетарскому, а через него и коммунистическому, искусству. Сейчас можно только производить учет тех движений в области искусства, которые об'ективно нужны пролетарской революции, которые укрепляют, усиливают пролетариат, этот класс - организатор, в его великой схватке с капиталом. Только в этом плане т. Чужак называл пролетарским искусством - футуризм: в его речеорганизующей роли, в его производственном подходе к работе над словом, в его яростном протесте против потребления в заезженных литературных формах яда буржуазной отравы.
А пролет-поэты? Разве не пролетарское искусство?
Тоже еще нет. Правда у пролет-поэтов есть то, чего нет у футуристов - кровное родство с пролетарскими массами; но вся деятельность пролетпоэтов до сего времени отмечена резким влиянием буржуазного понимания искусства и его форм. Дело ведь не в том, чтобы говорить о пролетариате, а в том чтобы каждым звуком, каждым эпитетом, изгибом речи кричать о том, что новый хозяин мира, пролетариат - организатор пришел:
Искусство русского поэта-пролетария, целиком еще находящегося во власти симпатий и интересов городского ремесленничества или деревенских заскорузло-бытовых представлений, еще далеко от искусства индустриального пролетариата.
Надо только не делать себе жупела из слова "пролетарское искусство" и не бояться искать его везде, где только идет работа за прошибание ворот в социализм. Важно установить об'ективную полезность тех или иных поисков делу
стр. 160
пролетариата, не впадая ни в напрасный раж - Каак? Мелкобуржуазный футуризм несет в себе элементы пролетарского искусства? Да ни за что не помирюсь! - ни в чванный патриотизм - "Пролетарские поэты? О это - настоящие пролетарии, темы у них революционные - а значит вот оно пролетарское искусство!" И в том и в другом случае имеем суждение не по существу и даже не по форме, а по фирме. А такое суждение нужно только людям, которым лень чувствовать всю трудность и тяготу начатого бурения пластов быта к грядущей пролетарской культуре. Таким людям охота скорей развесить спасительные ярлычки и успокоиться на том, что все уже сделано.
Итак, если Вам угодно иметь пролетарское искусство в чистом виде - его нет, ни у футуристов (да они не настаивают на этом названии) ни у пролет-поэтов. Если же вы ищете пунктов, где идет строительство пролетискусства, то об'ективно этому строительству футуристы несомненно служат большую службу, что ясно даже при мельковой проглядке работ наиболее беспокойных и ищущих пролетпоэтов, которым многому пришлось учиться у футуристов.
+-----------------------------------------+
: ФУТУРИСТИЧЕСКИЕ РАБОТЫ НЕПОНЯТНЫ МАССАМ :
+-----------------------------------------+
Все, что есть на свете непонятного, превращается упорным трудом мысли человеческой в понятное. Понять значит найти данному явлению место в ряду других явлений, сообразить, как этим явлением надо пользоваться. Непонятность бывает в двух случаях 1) когда человеку трудно понять ибо его опыт еще недостаточен и 2) когда человек не хочет понимать.
Трудность понимания преодолевается трудом, упорным вниканием. Затрачивался ли такой труд на понимание футуризма? В массе - нет. Массе прививалось представление, что поэзия это род манной каши - сама в рот лезет, сама глотается, сама переваривается. В то же время футуризм, искавший такого овладения речью, чтоб она была предельно выразительной, гибкой, действенной - звал каждого читателя к такой же работе. Трудность усвоения своих продуктов футуризм ставил себе в заслугу, ибо его задачей было сделать всех активными хозяевами языка. И там где к футуризму подходили не как к легко-заглатываемому мякишу - его очень быстро начинали понимать.
Обычно в жизни нарождающегося течения в искусстве мы имеем дело с нежеланием людей задуматься над новыми формами выражения. Ведь это значит что многое из привычных человеку вкусов и идей может пойти на смарку, что придется себя продумывать снова в своей индивидуальной
стр. 161
цельности. Не у всякого есть охота, думать. Гораздо проще отмахнуться от предлагаемого опыта словами: "чушь", "ничего не понимаю". Но ведь, если ты не понимаешь, это еще не значит, что вещь не годится. История смены литературных направлений, это история восклицаний "Чушь! Шарлатанство! Не понимаю!" Это попеременно кричалось и Карамзину, и Пушкину, и Некрасову, и символистам и ныне кричится футуристам.
Границы этого непонимания весьма зыбки и суб'ективны. Есть люди, (особенно из породы учителей словесности) которые до сих пор вопят что им не понятен весь Маяковский; а молодежь, учащаяся у этих же учителей, весело хохочет над такими заявлениями и великолепно справляется с Маяковским. Есть люди выковыривающие отдельные слова из стихов футуристов и недоуменно над ними застывающие.
Еще разительнее пример с заумниками. Футуристы-заумники разбрабатывают звуковую сторону речи. Они ищут выразительных звучаний. Они само звучание обрушивают агитационным ударом на вкусы публики. Маяковский на словах протестовал против нежности, против поэтиков которые "рифмами пиликая выкипячивают из любвей и соловьев какое то варево", а Крученых звуками "дыр бул щыл" протестовал против того же. Не вина футуристов в том, что читатель искал в стихах заумников обычного повествования о чем-нибудь и не находил его. Их стихи были лабораторией речезвука: они изучали речезвук в различных сочетаниях, не ставя себе задач повествования. Обижаться на то, что заумники непонятны со стороны логического сюжета так же смешно, как требовать куриную котлету в опытном птичнике, занимающемся разведением высокопородной птицы.
Массы не понимают? Мы уже показали, что нельзя огульно относить этого утверждения к массам в целом. Если массы не понимают, потому что им трудно понять, то для этого существует учоба. На постижение марксизма, математики простой наконец грамотности затрачиваются время и усилия, а на поэзию, эту школу овладения живым языком, не хотят этого времени затрачивать. Беда в том что массам всей обстановкой буржуазного быта внушено, что задача искусства - заполнять досугом самым легким способом, без затраты труда, что произведение искусства само должно "проникать в душу". Там где массам трудно - футуризм охотно идет на помощь раз'яснениями. Надеюсь никто же не станет призывать искусство замереть на веки вечные на "понятных" формах только потому, что сознание масс еще мало квалифицировано.
Если же говорить о таких произведениях искусства, задача которых - именно самым быстрым способом перенести факт, мнение, приказ в сознание читателя, то в этом отношении
стр. 162
футуристы проявляли всегда наивысший учет психологии той аудитории, на которую они работали и развертывали большую изобретательность в построении "доходчивых" - фельетона, агитки, частушки - пример чему газетная работа футуристов, а особенно работа Маяковского, подписавшего стихотворными строками свыше 3000 злободневных агитплакатов за время своей работы в Роста с 1918 по 1922 год.
Но тут новый вопль:
+---------------------------------+
: ТАК ЭТО ЖЕ ВОВСЕ НЕ ФУТУРИЗМ. :
+---------------------------------+
Это кричат те же критики и те же преподаватели о строках футуристов, которые им довелось наконец понять. Какая глупая и лживая ненависть к футуристам. Какое ограниченное мнение, пальцем в небе выковырянное, - будто футуризм это - направление, основная задача которого состоит в производстве непонятных вещей и всяких бессмыслиц. В том то и дело, что футуризм это - живое движение, имеющее много стадий в своей работе, диалектически развивающееся. И если есть любители противопоставить вчерашнему Маяковскому - "футуристу" сегодняшнего Маяковского - "нефутуриста", то здесь мы видим лишь протест разбитых, но не желающих сдаться людей против факта неизбежного усвоения футуризма жизнью.
Уже совестно не понимать футуризма, уже десяток лет его слова звучат, приобретая себе право гражданства, уже футуристов печатают в Хрестоматиях (чему однако футуристы не радуются). Остается одно, - скорей похоронить этот ненавистный футуризм и об'явить, что последний этап работы футуризма уже не футуризм. Бедные злыдни - ничего из этого не выйдет.
Методы военного коммунизма и методы нэпа очень различны, но разве из-за этого Р. К. П. перестает быть компартией. Нет. Тоже и у футуристов - устремление одно и то же, но постоянная самокритика и приглядка к действительности вносят новое в работу, а время попутно делает свое дело превращая "изломанно-непонятные" вещи в простые и понятные, как топор и швейная машина.
Наконец еще одно ехидное замечание.
+--------------------------------------------------------+
: ТАК ПОЧЕМУ ЖЕ ФУТУРИСТЫ, ПИША СТИХИ "ФУТУРИСТИЧЕСКИМ" :
: ЯЗЫКОМ, НЕ УПОТРЕБЛЯЮТ ЕГО В ОБЫДЕННОЙ РЕЧИ. :
+--------------------------------------------------------+
стр. 163
Во-первых, "футуристического" языка, этакой сознательной тарабарщины нет. Есть выразительный пользующийся всеми доступными человеку приемами и способами словопостроения и фразопостроения язык. О заумниках я уже говорил: их вещи имеют смысл, поскольку они заставляют нас сознательно относиться к звучанию, как к изобразительному средству. Ведь слово есть предмет, действие, качество, выраженные через звучание, и человек ищет, чтобы это звучание было возможно выразительнее, чтобы оно своим составом, ритмом, усилиями наших речевых мускулов было похоже на то, что им выражается.
Стихи - это речь - задача которой действовать на наше сознание не только голым смыслом, но и звучанием (отсюда всякие созвучия - рифмы, инструментовка) ритмом (отсюда размер стиха), образом, т.-е. таким сопоставлением вещей которое оживляет эти вещи в нашей психике.
Речь не повседневная, прозаическая, преследует цели легчайшей связи людей между собою (коммуникативные). Ее задача - возможно быстрее передавать людям сообщение, приказ, разъяснение и т. п. В ней слова - не звуковые изображения вещей, но значки, обозначающие общие группы предметов (понятия).
Конечно и для этой речи важны изобразительные средства речи поэтической, но внести их в нее можно лишь постепенно, т.-сказать, сговариваясь с аудиторией о значении каждого нового слова и оборота, чтобы не была утеряна связь между говорящим и его аудиторией. Сделать и повседневную речь предельно гибкой и выразительной входить в задачу футуристов (см. в Лефе NN 1 и 2 статьи т. Винокура по вопросу о сознательной стройке практического языка). Но эта задача много более трудна, чем задача работы над стихом, где человек относительно свободно распоряжается своим языковым материалом и не столь связан временем. В живой же речи надо уметь быстро (импровизационно) находить бьющее в точку слово или оборот. Это требует специальной тренировки. Краснобай, остряк, задира - оратор вот категории людей, умеющих импровизировать чужую речь наиболее выразительно. По этим путям учатся футуристы.
Нужно все же отметить, что задающие этот вопрос, обычно уже задавая его, конфузятся. Может быть потому, что он одинаково приложим и к Пушкину и Некрасову и другим поэтам. У всех их стихи пишутся иначе, чем строится разговорная речь. Разница между ними и футуристами только в том, что футуристы вовсе не склонны разделение речи на поэтическую и прозаическую считать чем-то раз и навсегда установленным. Наоборот, беря в стихи обороты прозаической речи, (см. статью Арватова в Печати и Революции 1922 г. N 2 о Синтаксисе Маяковского) и внося в обыденную речь
стр. 164
максимум звуковой, ритмической и образной выразительности - футуристы добиваются, чтобы массы стали полными хозяевами своего языка и могли бы, сообразно задачам пользования им, находить те формы, которые являются для каждого данного случая наиболее целесообразными.
В заключение отвечу на вопросы, задававшиеся Лефу о том, 1) охватывает ли Леф весь левый фронт искусства;
2) на каком положении в Лефе заумные произведения.
Отвечаю:
1) коллектив журнала Леф отнюдь не охватывает собою всего, что носит название левого фронта, на что указано в декларациях Лефа. Журнал Леф есть ответственная коалиция тех семи лиц, которые входят в редакционную коллегию. Леф ставит своею целью об'единение всех разрозненных сил левого фронта искусства, приемлющих его принципы, но отвечает он целиком лишь за членов редколлегии. Не входящие в редколлегию лица, являются лишь его сотрудниками, за которых Леф ответствует только в рамках помещенного ими в журнале материала.
2) Заумные произведения, могущие на некоторых произвести впечатление эстетически-самодовлеющих демонстраций, помещаются Лефом для показа лабораторной работы над элементами слова: фонетикой, ритмикой, семантикой. Леф с удовлетворением отмечает у заумников сдвиг от изолированной лаборатории к построению социально-значимых вещей, каковыми являются все вещи заумников в номерах Лефа, за исключением стихов В. Каменского в N 1-м.
С. Т.