стр. 5

     ПИСЬМО В ПРАВДУ, ЛЕФ И ИЗВЕСТИЯ.

     Сосновский спрашивает: "Плохое ли дело понятность искусства. Давайте произведем спрос рабочих - беспартийных и коммунистов, - чего они хотят: понятного или непонятного искусства".
     А я говорю: Плохое ли дело понятность общественных наук. Давайте произведем спрос рабочих - беспартийных и коммунистов, - чего они хотят: агитационной, понятной брошюрки или "Анти - Дюринга", Капитала Маркса, а может и Ленина - "Материализм и эмпириокритицизм".
     И ни минуты не сомневаюсь, что большинству рабочих "эмпириокритицизм" и "Капитал" совсем непонятны. А Маркс и Ленин все же утверждают, что они с рабочим классом. Сосновский и здесь должен был бы сказать: "Нет они не с рабочим классом. С кем они - это вопрос иной".
     Но я, как рабочий, а не журналист, отвечу иначе; рабочему классу нужны и популярные брошюры и "Капитал", агитационные стихи Демьяна Бедного и диалектика поэзии В. Маяковского.
     Сосновский слишком плохого мнения о рабочем классе, если он думает, что все рабочие должны питаться разжеванными и прослюненными вещами из рта самого Сосновского и что они беззубые существа.
     Глубоко ошибаетесь т. Сосновский. Правда среди нас имеется, м. б. большинство, неуспевшие отрастить зубы, но значительная часть пролетариата уже успела обзавестись зубами знания и не только знания, но и пролетарского переживания (чего у Сосновского нет).
     Есть даже зубы покрепче Сосновских, т.-е. сумевшие изгрызть не только буржуазного министра, попа и меньшевика, но и буржуазного и мелкобуржуазного поэта. Вот этого-то и не знает Сосновский: ему нужен дворянский Пушкин, мелко-буржуазные Есенины, Кузница (без Октября), царь мещанского искусства - Художественный театр и вообще Аки. Ибо он с детства ими напитался.
     А мы заявляем: в исторический музей всю эту буржуазную шваль. На пролетарскую сцену - Мейерхольд. Наш заводский машинный театр. На трибуну - футурист Маяковский. Твой стих одним ритмом заставляет биться наши сердца, он не статичен, не монотонен, как вся не футуристическая поэзия. Он не успокаивает наши чувства, а наоборот - будоражит и заставляет двигаться вперед. Мы своим чувством еще задолго до появления Маяковского и Лефа были футуристами.
     И поэтому немудрено, что наше родное слово - "Жмай" показалось грубым для нежной ручки журналиста. А мы жмаем руку поэту Терентьеву, который обращается к своему товарищу - рабочему откровенно: "с высоты

стр. 6

труб дай руб на май" - значит ему нечего скрывать, а другие тот же рубль получая, деликатно и осторожно об этом молчат. Почему? А потому, что и платить им совсем не нужно за переписывание буржуазной белиберды с прокисшим гардеробом манжетных слез. Тов. Сосновский возмущается, что красноармейцы, комсомольцы и рабфаковцы обзавелися "запасными учителями" вроде Терентьева, Маяковского и друг. Будьте спокойны т. Сосновский: пролетарская молодежь меньше заражена буржуазным искусством, чем ненавидящие футуризм Иваны Ивановичи.

     С коммунистическим приветом рабочий Л. Недоля-Гончаренко.

     Май 1923 год.