[Главная] [Архив] [Книга] [Письмо послать]
Что и следовало ожидать
Новым лауреатом премии Александра Солженицына стал Олег Павлов
Олег Павлов удостоен награды «за исповедальную прозу, проникнутую поэтической силой и состраданием; за художественные и философские поиски смысла существования человека в пограничных обстоятельствах». В решении постоянного жюри нет и малейшего намека на неожиданность — Павлов вполне мог войти в когорту солженицынских лауреатов и десять лет назад, и даже раньше. Равным образом обоснование судейского вердикта повторяет те патетичные суждения, которыми встречались если не все, то главные работы писателя. Начиная с романа «Казенная сказка» (1994), который вошел в единственный «сжатый» букеровский шорт-лист (не шесть соискателей, а только три), то есть был поставлен почти вровень с великим романом Георгия Владимова «Генерал и его армия». Роман «Карагандинские девятины» (2001; на мой взгляд, самая сильная, захватывающая и смелая книга Павлова) совершенно заслуженно стяжал «Русского Букера». Похоже, что при недавнем (конец прошлого года) определении «Букера десятилетия» «Карагандинские девятины» выступали главным соперником победителя, романа-идиллии Александра Чудакова «Ложится мгла на старые ступени».
Ключевая и постоянная тема Павлова — невыносимость человеческого существования. Мучаются солдаты, офицеры, заключенные, школьники, старики, художники, бомжи, одинокие стареющие дамы… Холод, одиночество, сосущая тоска, физическая боль, стерегущая тебя на каждом шагу опасность одинаково властны в продуваемой злыми ветрами казахской степи, в хиреющих провинциальных городках, в заплеванных «безбожных переулках» и безликих спальных районах зловещего столичного мегаполиса… Так было на излете советской власти, в девяностые, в нулевые… Да и в более отдаленные времена, не избежавшие жесткого и страстного суда Павлова-публициста.
Искать виноватых Павлов склонен не менее, чем искать вожделенную правду, от которой всем должно стать светло. Учительная (обличительная) мелодия ощутима в его прозе почти в той же мере, что в напряженных, коли не сказать, корчащихся эссе о русском ХХ веке, физиологических очерках (последняя на сегодня публикация Павлова — «Дневник больничного охранника»; о ней см. «Московские новости» от 15 декабря) и громокипящих памфлетах, где клеймится треклятый сытый и равнодушный к чужой боли истеблишмент. В том числе литературный.
Понятно, что Павлов ни в коей мере не похож на всеобщего любимца. Его проза вызывала резкие споры. Часто (слишком часто!) — взвинченные, надиктованные партийной нетерпимостью, уводящие от реального смысла поисков и решений незаурядного прозаика. Это одинаково касается как противников Павлова, язвительно исчислявших его промахи (не только мнимые и не только в публицистике!), так и его апологетов, возносящих живого и проблемного писателя в сонм классиков и сладострастно побивающих «народолюбцем» и «реалистом» (обе этикетки весьма сомнительны) других художников слова. Не менее значительных, не менее остро чувствующих человеческую боль, не менее укорененных в большой национальной традиции. Награждение которых (к примеру, Марины Вишневецкой, Ольги Славниковой, Евгения Попова, Андрея Дмитриева, Алексея Слаповского, Сергея Солоуха, Олега Зайончковского) премией Александра Солженицына было бы столь же резонно, но куда более неожиданно, чем новый — вполне оправданный и логично вписывающийся в судьбу нового лауреата — триумф Олега Павлова.
Андрей Немзер
27/02/12