[Главная] [Архив] [Книга] [Письмо послать]
Пишите для себя…
Юнна Мориц расставила точки
Книга Юнны Мориц «По закону — привет почтальону» оформлена иначе, чем прочие поэтические сборники издательства «Время». Дело не в том, что под одной обложкой разместились и стихи, и рисунки автора, представление о которых задает уже обложка. Это (как и гордые точки над упраздненной буквой, которые невозможно передать в газете) следствие, причина же в той «инакости», что резко заявляет о себе едва ли не в каждой строке и линии Мориц. И ветер не о ветре, / И снег не о снегах, / И струны не о струнах, / Песок не о песке, / Слеза не о слезах, / И звезды не о звездах, / И крылья не о крыльях, / И не о песне песня, / И ритмы не о ритмах, / Стихи не о стихах, / Свеча не о свече…/ О чем?.. О том и речь.
Речь идет о разладе, нестроении, веке, вывихнувшем сустав, и мире, погрязшем во зле. Похоже, что навсегда. Антимир этот лжив, непристоен, пошл, груб, корыстен и глубоко враждебен Поэтке (так и только так именует себя Юнна Мориц). Поэтка, в свой черед, снисхождения от гламурно-кровавой свинофермы не ждет, на чудеса не уповает, а о каком-нибудь компромиссе с рабьей шайкой и помыслить не может. Договариваться бессмысленно и позорно. Это — время великих надежд на мое вымиранье. / Вот уйдут поколенья, которые… Ждите расцвета! / Как я счастлива, Господи, быть вымиранья на грани / И не быть под наркозом вранья, чьи надежды на это — // На мое вымиранье, на то, что уйдут поколенья / Очевидцев, свидетелей… Милые, ждите расцвета! / Оставляю вам это люблевое стихотворенье — / Знак любви моей нежной, с оплатой входного билета. «Любль» — единственная валюта, которую признает фейная (частый и знаковый до агрессивности эпитет) Поэтка: Три любля — такая редкая монета, / Глаз моргающий в конце строки.
Что говорить о «прочих», если даже собратья по цеху не задались. С одной стороны, конечно, Поэты вообще не продаются / Так хорошо, как, например, сосиски, / Сметана, масло, яйца, молоко, / Не говоря уж о вине и водке <…> Так продаются только юмористы, / Так продаются только кинозвезды, / Так продаются только музыканты, / Художники, которые в гробу… Но ведь с другой-то: Поэтов делю на хорошеньких, / Хороших и очень хороших. / Хорошенькие — в цветочек, / В полосочку и в горошек. // Хорошенькие поэты — / Отрада и умиление, / Одеколоном счастья / Надушено их явление <…> А я совсем не хорошенькая / И, вообще, Поэтка. / Поэтка — и больше некому / Носить это имя, детка!.. И с не меньшей четкостью: Гляжу, как безумный на черную шаль, — / Никто уже так не напишет, а жаль, / Что нет ни безумца, ни шали… / Кому они оба мешали?! // Писатели текстов / Не пишут стихов, / А пишут, вот именно, / Тексты стихов, — / Химичат стихимию текста / Стихимщики общего места <…> О чем говорит новостей винегрет? / Что все — новогреки, а ты — древнегрек, / Твои отломились конечности, / Но возраст прекрасен для вечности.
И с читателями не лучше: Кто сказал, что поймут и полюбят? / Что за глупости!.. Если поймут, / Пониманьем своим и погубят, / И навяжут его, как хомут <…> Дай промчаться упряжкам, обоймам, / Не прельщайся любовью лавин. / Незаезжен, безбрежен, непойман, / Будь прозрачен и неуловим. Всякое толкование (то есть понимание) здесь будет прямым нарушением воли Поэтки, сказавшей: Пишите для себя — как пишут дети… Посему умолкаю.
Большая часть помещенных в книге рисунков — автопортреты. Меньшая — автопортреты замаскированные.
Андрей Немзер
05.08.2005.
[Главная] [Архив] [Книга] [Письмо послать]