[Главная] [Архив] [Книга] [Письмо послать]
Сокращение штатов
Названы соискатели премии «Большая книга»
Экспертный совет «Большой книги» явил высокую взыскательность. По уставу премии в короткий список может войти от пятнадцати до восьми опусов; отборщики оставили десять. Из коих четыре — рукописи, то есть сочинения, что станут литературными фактами лишь в будущем. Они вполне могли бы номинироваться на премию в следующем «большекнижном» сезоне, но наша литературная общественность прочно усвоила великое правило Шефа из «Бриллиантовой руки»: куй железо, не отходя от кассы. Вдруг «Большая книга» долго жить прикажет (прецеденты известны), а мы (номинаторы и эксперты) своего чудо-автора вознести на Олимп не успеем! Беда. Стоит ли, прозревая такой кошмар, думать о том, что образ «литературного сегодня» скособочится? Не до того — вперед, в будущее!
Впрочем, открывающая шеренгу претендентов книга Павла Басинского «Русский роман, или Жизнь и приключения Джона Половинкина» уже утратила рукописный статус: «Вагриус» поспел с изданием к шорт-листу, отдельные литераторы покидали церемонию с «Русским романом…» в сумке. Поскольку от ГУМа, где оглашались предварительные итоги «большекнижья», до редакции ехать недолго, я успел ознакомиться лишь с заголовком (смекаем: полурусский американец в России), пышной аннотацией и эпиграфом — тем литературным диалогом из «Пиковой дамы», который сам недавно цитировал (см. «Время новостей» от 12 мая). Как тут не преисполниться радужными чаяниями!
«Танкист, или Белый тигр» (СПб., «Лимбус Пресс») прошлогоднего лауреата «Национального бестселлера» Ильи Бояшева таковых не вселяет. Я этот крутой коктейль из горюче-смазочных материалов, «русской идеи», пошлых анекдотов, натужной мистики и «суровой правды» о войне уже испил — и вам не советую.
Вероятно, эксперты «Большой книги» особенно гордятся тем, что сняли с дистанции роман непременного фаворита последних литературных забегов Дмитрия Быкова (так и не понял, зовется ли он «Список» или «Списанные», но зато узнал, что выйдет в свет недели через две). Но на всякое безобразие есть свое приличие: «Пение известняка» другого лавроносца Александра Иличевского борьбу продолжит.
Одна из двух настоящих радостей от нынешнего ристалища — выход в финал мемуарного повествования Руслана Киреева «Пятьдесят лет в раю» (фрагменты несколько лет печатались «Знаменем», даст Бог, появится и полное издание). Не исключаю, что эта умная, искренняя и точно выстроенная «большая книга» о судьбе замечательного писателя и русской литературы во второй половине ХХ века (и начале века нового) тронет и других членов Литературной академии. Кирееву желаю победы от всей души.
О сборнике повестей и рассказов Владимира Костина (Томск) «Годовые кольца», увы, ничего не знаю. Кроме того, что его проза по сердцу председателю экспертного совета Михаилу Бутову, о чем он и поведал в приуроченной к торжеству газете «Большая книга».
Романа Владимира Маканина «Асан» я тоже еще не читал: жду публикации в «Знамени» и издания «Гелеоса». Маканин может раздражить (и даже удручить) каким-нибудь метафизическим загибом, но написать плохо не может. По крайней мере прежде такого не случалось. Ясно, что роман должен был попасть в шорт-лист и что его шансы на премию весьма высоки. Странно другое: зачем то же издательство, что номинировало «Асан», колготилось с выдвижением предыдущего маканинского романа «Испуг», который не попал в прошлогодний конкурс, ибо автор его был председателем большого жюри? Не понимали, что две вещи будут друг другу мешать? Или просто хотели расшаркнуться перед классиком да лишний шумок пустить? Право слово, один из лучших наших прозаиков в пошлом пиаре не нуждается.
О труде Рустама Рахматуллина «Две Москвы, или Метафизика столицы» (выдвинут агентством «КРПА Олимп», вероятно, предполагающим его издать) могу строить приятные гипотезы. «Москвоведческие» очерки Рахматуллина (история с мифологией, лирика, печаль по гибнущему городу, сопряжение идей далековатых) всегда читал с удовольствием. Отрадно уже то, что они сложились в книгу. Может, и большую.
Не стану повторять своих суждений об «Александре Солженицыне» («Молодая гвардия», «ЖЗЛ») Людмилы Сараскиной (см. «Время новостей» от 8 апреля). Был уверен, что эта во всех смыслах большая книга дойдет до финала. Обрадуюсь и не удивлюсь, если она окажется в тройке призеров. Еще больше обрадуюсь, если подвигнет наше общество к серьезному чтению Солженицына — прежде всего «Красного колеса».
А вот и вторая (наряду с Киреевым) моя личная радость — ждущий выхода в «Вагриусе» сборник Маргариты Хемлин «Живая очередь». «Прощание еврейки», истории «Про Берту» и «Про Иосифа» мы уже читали в «Знамени», скоро там же прочтем «Про Иону». Возможно, в этой очереди возникнут и другие неповторимые лица. Назначат ли книгу Хемлин «большой» — дело темное; большой писатель у нас уже есть.
Роман Владимира Шарова «Будьте как дети» не уступает всем прочим его сочинениям, до которых я никогда охотником не был. Казалось мне, что эта надрывно-ироническо-сентиментально-еретическая тягомотина из моды вышла ныне. Ан нет: «Знамя» напечатало, «Вагриус» издает, эксперты почтили. Век живи, век учись — дураком умрешь.
Словом, все отменно тонко и умно. Квота на провинцию и Питер, квота на дам, квота на «малую прозу», квота на non fiction, квота на «реализЬм», квота на «(пост?) модернизЬм»… Объективность экспертов сопоставима лишь с их строгостью, жертвой которой пали Александр Архангельский («1962»), Андрей Дмитриев («Бухта Радости»), Анатолий Королев («Stop, коса»), Борис Минаев («Психолог…»), Валерий Попов («Горящий рукав»). Относясь к этим пяти книгам (столько еще могло войти в шорт-лист) очень по-разному, знаю, что без них литературный пейзаж непредставим. Эксперты думают иначе. Или — о другом. Интересно, о чем?
Андрей Немзер
29/05/08