Издательство "Университетская книга" (М.; СПб.) приступило к выпуску "Антологии выстаивания и преображения. Век ХХ". Автор и главный редактор проекта - известный педагог (учитель истории и директор одной из лучших московских школ) Евгений Ямбург; издание поддерживает Фонд социально-экономических и социальных программ; в редакционную коллегию вошли крупные ученые, писатели, философы, публицисты - Сергей Аверинцев, Алесандр Асмолов, Александр Нежный, Анатолий Приставкин и другие. Особая роль, видимо, отводится Григорию Померанцу - он выступил составителем первого тома ("Благая весть") и автором концептуального предисловия к нему.

Цель проекта четко заявлена в издательском буклете. "Кончается столетие, давшее миру страшный урок тоталитаризма: гитлеровские лагеря и ГУЛаг, депортация целых народов в России, холокост в Европе и "революционные эксперименты" красных кхмеров в Кампучии... Никогда прежде в истории человек не оказывался перед лицом столь чудовищных испытаний. Тем важнее передать юношеству трагический, но благотворный опыт выстаивания и преображения, сохранения человеческого достоинства вопреки обстоятельствам, запечатленный в документах, биографиях и художественных текстах". И еще: "Представленные книги имеет смысл выдавать каждому молодому человеку вместе с паспортом и, безусловно, представить в каждую школьную библиотеку".

Нет сомнения: на пороге взрослой жизни человек должен узнать о трагедии холокоста (автобиографическая повесть прошедшего Освенцим и Бухенвальд Эли Визеля "Ночь"), о подвижничестве и мученичестве матери Марии (жизнеописание, составленное протоиереем Сергеем Гаккелем), об опыте "духовных встреч", запечатленных в беседах с верующими владыки Антония, митрополита Сурожского (это и есть первый том). Не менее необходимы следующие книги, где будут представлены, в частности, воспоминания генерала Петра Григоренко и Анатолия Марченко, статьи Махатмы Ганди, Мартина Лютера Кинга и Андрея Сахарова, проповеди и биография о. Александра Меня, повесть Василия Гроссмана "Все течет" и "Колымские рассказы" Варлама Шаламова, дневники Михаила Пришвина и "Письма к немецкому другу" Альбера Камю, философские и богословские труды Семена Франка, Георгия Федотова, Карла Ясперса, Пауля Тиллиха. Одиннадцать томов антологии расскажут молодому читателю о геноциде и мучениках веры, человеческих поражения! х и по бедах, великих учителях, священниках, мыслителях и простых людях, сохранивших в непроглядной ночи свет веры, надежды и любви. Удивляет, однако, что в этом разнородном своде не нашлось места для великого писателя, чьи свидетельства о единоборстве "души и колючей проволоки", как никакие другие в нашем столетии, способствовали духовному пробуждению изрядной части человечества. Мягко говоря, странно видеть "Антологию выстаивания и преображения" без "Одного дня Ивана Денисовича", глав "Архипелага" и "Красного колеса", Нобелевской и Темплтоновской лекций Солженицына. И никакие идеологические расхождения коллектива, работающего над антологией, с великим писателем (равно ссылки на то, что Солженицына и так издают) не могут оправдать эту вопиющую лакуну.

В проекте антологии четко прослеживаются два лейтмотива, требующие, как кажется, серьезной рефлексии. Во-первых, это мысль об особом "качестве" зла и насилия в ХХ веке. Мы заворожены не только успехами своего столетия (не так давно всерьез обсуждался вопрос о "конце истории", мыслившимся как повсеместное утверждение плоско понятых "либеральных ценностей", - разговоры эти после всего, что случилось в 90-х, вспоминаются с горькой усмешкой), но и его злодейством. Мы забыли, что количество не всегда переходит в качество, что каждый человек - величайшая ценность. Да и с "количеством" дело обстоит не так просто - массовая резня не лучше газовых камер. Не случайно в предисловии к первому тому Померанц вспоминает "хмельничину", в ходе которой погибло 400 000 евреев. Увы, можно вспомнить и Варфоломеевскую ночь, и опричные эксперименты Ивана Грозного, и Тридцатилетнюю войну, и конец Рима... Зло не вчера родилось. Когда обреченная голодной смерти инокиня Феодора (в миру боярыня Моро! зова) молит стражника дать ей "колачика" (хлебца, сухарик, огурчик), а тот раз за разом отвечает ей "Не смею" (потому что "боюся"), - это не двадцатый век, а семнадцатый. И вопрос автобиографического героя "Ночи" Визеля "Где же Бог?" звучал задолго до появления концлагерей. Например, в девятом часу Страстной пятницы - из уст распинаемого Христа. Упирая на "исключительность" ХХ века, мы невольно отводим мысль от самой природы зла и тем самым стимулируем прекраснодушие в отношении отнюдь не идеального будущего.

Второй лейтмотив антологии - своеобразное "суммирование" тоталитаризма нашего века. Речь не о том, что хуже - национал-социализм или коммунизм. Но надо помнить, как долго дозволенные (хоть и совершенно справедливые) обличения "фашизма" служили нам заменой покаяния в собственной мерзости. За годы гитлеровского изуверства Германия заплатила и "физически" (поражением в мировой войне), и юридически (Нюренберг, запрет преступной партии и ее "органов"), и нравственно (национальное раскаяние, ощутимое до наших дней, когда ФРГ почитает долгом принимать евреев из бывших стран СССР). У нас Нюренберга не было, а лидер партии Ленина-Сталина, регулярно претендующий на пост президента России, неустанно разглагольствует о "русскости" и "православии" тех, кто семь десятилетий уничтожал миллионы людей, искоренял веру, глумился над самой сутью таких понятий, как культура, право, государство, личность. Надо признать: большевики своего добились. Их сегодняшние успехи (пусть относительные) - ! следст вия не только послеавгустовских ошибок, но и страшной деформации исторического и нравственного сознания народа. Включая интеллигенцию, которая никак не может уразуметь: без покаяния России (неотделимого от ее религиозного и исторического просвящения) наши обличения чужих преступлений отдают толикой лицемерия.

И точно так же: только искреннее раскаяние может вернуть нам чувство национальной идентичности, избавить от комплекса неполноценности (оборачивающегося то истерической "державностью", то мазохистской русофобией), привести Россию к свободе и величию. Об этом - задолго до низвержения в ад коммунизма, в 1844 году - писал поэт и мыслитель, чье имя стало символом страстной любви к Отчизне - Алексей Хомяков:

Не говорите: "То былое,/ То старина, то грех отцов,/ А наше племя молодое/ Не знает старых тех грехов"./ Нет! этот грех - он вечно с вами,/ Он в вас, он в жилах и крови,/ Он сросся с вашими сердцами - / Сердцами мертвыми к любви <...> За все, за всякие страданья,/ За всякий попранный закон,/ За темные отцов деянья,/ За темный грех своих времен,/ За все беды родного края, - / Пред Богом благости и сил/ Молитесь, плача и рыдая,/ Чтоб Он простил, чтоб Он простил.