001-004

с.165.

Д. Полин. Карама

1. Чагалай-Чакулай

Два богатыря красивые встретились. Один Жердышан-Джюгикта по имени. Другой Чагалай-Чакулай по имени. Встретясь обрадовались, стали говорить, бороться стали. Трое суток боролись на-разнях, никоторый не одолел. Переговорили. „Конец пойдем искать". Конные оба на своих коней сели, поехали. Далеко уехали, увидели город, с хребта спускаются. Под хребтом кто-то сказал: „В этот город смирненько заезжайте, я вас слышала, боролись (вы) трое суток, земля дрожала".

Они увидали - старушища. Яга-баба лежит на спине. Чагалай-Чакулай дерево огромнейшее вырвал. Яге-бабе дерево вершиной в рот воткнул.

Поехали в город, мужчины стрелять их из луков стали, богатыри рассердились. Город весь растоптали. Дальше поехали, увидали морище. Чагалай-Чакулай, видя, усмехнулся, Жердышан-Джюгикта не рад. Сговорились: „Перескочим моря на ту сторону". Чагалай-Чакулай прыгнул, моря не задев, Жердышан-Джюгикта прыгнул (через) море, конь его копыто замочил в воде.

Дальше поехали, долго ехали, увидали огнище горит, до неба достает. Чагалай-Чакулай усмехнулся, Жердышан-Джюгикта рассердился. Они сговорились: „На конях перескочим". Чагалай-Чакулай прыгнул, ничего не задел. Жердышан-Джюгикты конь (его) хвост опалил в огне.

Дальше поехали, увидали утесы, ножницами сдвигаются. Чагалай-Чакулай, видя, усмехнулся, Жердышан-Джюгикта заплакал. Они сговорились: „Мы на конях перепрыгнем". Чагалай-Чакулай прыгнул, не задел, Жердышан-Джюгикта прыгнул, коню своему ногу оторвал. Назад прыгнули. Чагалай-Чакулай перепрыгнул, Жердышан-Джюгикта прыгнул, коня его пополам разорвало. Пеший остался. Они сговорились: „Пешие будем прыгать". Чагалай-Чакулай, не задевая, прыгнул,

с.166.

Жердышан-Джюгикта, прыгая, ногу свою оторвал. Назад прыгнули,  Чагалай-Чакулай не задевая прыгнул, Жердышан-Джюгикта пополам разорвало.  Чагалай-Чакулай один остался, Жердышан-Джюгикта умер.

Чагалай-Чакулай на коня своего сел, поехал. Ехал, ехал очень долго. Тропинку нашел, по тропинке поехал. К юрточке подъехал. Глубоким вечером  с коня слез. Девушка из юрты вышла. Встретила Чагалай-Чакулая. В юрту вошли, чай сварила, мясо сварила. Поели, потом стали ложиться спать. Девица сказала Чагалай-Чакулаю: „Эта юрта попугивает ночью, не открывай, не открывай дверь. О всяком, о всяком будет говорить, не открывай дверь". Уснули.

Глубокой ночью услыхали - кто-то на коне приехал, сказал: "Стряпка,стряпка, дверь открой!" Та стряпка не открывает. Парню говорит: "Не шевелись, не шевелись". Обняла парня. Та говорит на дворе: „Стряпка! стряпка! Дверь открой, я промокла. Сохатым в воде осоку делала. Оленям диким белый мох делала. Лошадям (и) коровам траву „буруй" делала. Добрым богатырям конец делала. Море напустила. Огонь напустила, утес сделала стригущий (как ножницы). Они (до тех пор) перепрыгивали, (пока) конец там (не) нашли. Чагалай-Чакулай, стряпку не слушай, брось стряпку, дверь открывай-ка!"

Чагалай-Чакулай стряпку бросил, дверь открыл. Девичища красивейшая только вошла в юрту. Своей стряпке голову оторвала. На двор бросила. Они оба спать вместе стали. Совокупились, как же, оба красивые.

Д. Полин. Карама

2. Акширэ-Бакширэ

Старик жил-был. Три девицы, его дочери, очень непослушные. Ничего не помогали отцу своему. Лебедями сделавшись, полетели на речку. Купаться начали лебеди. Тридцать великанов пришли. Сетью обсетили. Младшая девица

с.167.

пташкой сделалась, сеть их сквозь улетела. Двух старших девиц великаны поймали. Младшая, пташкой сделавшись, полетела к отцу своему. У отца на дымовое отверстие юрты села, сказала: "Отец, меня спрячь, старших сестер тридцать великанов поймали". Отец ее сказал: „Так и надо, непослушны были, постигонку не сучили сейчас. Лети-ка, Акширэ-Бакширэ, тебя будет прятать, лицом похож на лягушку, нос его - как ящерица, в стружках по пояс, стрелы делает".

Девица туда полетела. Достигла. Акширэ-Бакширэ на дымовое отверстие села. В юрту заглянула. Акширэ-Бакширэ стрелы делает. „В самом деле", -  сказала девица, - „Акширэ-Бакширэ, меня спрячь".

Акширэ-Бакширэ вверх посмотрел в дымовое отверстие. „Девица пришла", -  сказал Акширэ, - „иди, спрячу". Девушка в юрту вошла.

Тридцать великанов нагнали Акширэ, сказали: „Акширэ-Бакширэ, отдай девку. Если не отдашь, тебя убьем". Акширэ-Бакширэ сказал: „Вы меня не убьете". Стрелы свои взял, к ним пошел. Пришел. Драться начали. Тридцать великанов всех убил. Девушку в жены взял Акширэ-Бакширэ. Это конец.

Д. Полин. Карама

3. Шаральто

Старик жил. Богатырь старый, в избе сидит. Днем зверь сохатый пришел. На дворе будучи, закричал: „Дедушка Шаральто, на улицу выйди", сказал: „Если не выйдешь, эту избу твою бодну", - сказал. Дедушка Шаральто зверю сказал: „Если очень (сильный), (то) бодни мою избу. Я в молодости своей делал эту избу".

Бык разбежался, избу боднул, не мог сломать. Дедушка Шаральто стрелы свои взял, на улицу вышел, в сохатого стрелять стал, убил. Это конец.

с.168.

Д. Полин. Карама

4. Мальчик

Одна женщина жила. Беременная женщина. Муж ее жил. Ушел. Не пришел. Женщина того не знала. Сын ее был, мужик тоже богатырь. Ушел. Не пришел. Не узнала. В три раза (увеличился) живот (ее). Та эвенкийка родила мальчика. Вечером родила. Утром мальчик заходил. Сын проночевал, еще проночевал две ночи. Сын большим стал. „Мать", - сказал, - "из груди нацеди, сделай калачики, три маленьких".

Мальчик калачики взял, за пазуху положил. Пошел по дороге. Только  мужчинищу встретил. Женщина позади (его) на оленях кочевала.

Мужчинище большущий, богатырище, мальчика схватил. Встретясь,ничего не говоря, стал давить. Убить собрался мальчика. Мальчик из-за пазухи калачик вынул. Мужчинище в рот запихнул. Мужчинище жевал, жевал, проглотил. „Матерью (пахнет)", - сказал. Еще мальчика стал давить, убить собрался. Мальчик калачик из-за пазухи вынул, мужчинище в рот сунул. Мужчинище начал жевать, разжевал, проглотил, сказал: „Матерью (пахнет)". Потом мальчика еще давил, все-таки убить еще собрался. Мальчик калачик из-за пазухи вытащил, мужчинище в рот сунул. Мужчинище стал жевать, разжевал, проглотил. Сказал мужчинище мальчику: „Этот калачик каков (почему) матерью пахнет?" Мальчику сказал: „Ты откуда пришел? Чей есть?" Мальчик сказал: „Вот здесь близко живу, только с матерью я вдвоем, отца нет". Мужчина мальчика обнял, понюхал (поцеловал), сказал: „Ты мой младший брат". Жене своей сказал: „С оленей вьюки сними, ночевать будем". Заночевали.

Ночью мальчик увидал во сне чудовище. Чудовище вверху летает, как коршун. В руке своей лукошко держит, говорит: „Детки сладкие, мне дайте что-нибудь, немножко, маленько, за вас буду молиться до старости, хорошо будете жить".

Утром встали. Младший мальчик матери сказал: "Чудовище идет. От нас просит чего-нибудь, не давай чего-нибудь, не давай". Пили чай, попили. 

с.169.

Чудовище пришло, вверху стало летать, говоря: „Детки сладкие, мне дайте чего-нибудь, немножко, маленько, я вам (за вас), за ваше добро буду молиться, чтобы  до старости хорошо ходили". Садящимся делается (сел). Большой парнишка, не поняв, крикнул: „Надо дать, старик хороший, большой мужик, надо годовалого оленя дать".

Старик хорошего оленя (годовалого) бросил в грудь. Младший брат, паренек, заболел, умер. Чудовище сказал: "Ага! так и надо, хотя сильные, мне обмануть удалось".

Потом большой парень младшего увидел мертвого, стрелы взял, чудовище стал стрелять. Заднюю руку его оторвал, локоть его на землю упал. Вместе с рукой олень (годовалый) на землю упал когда, младший брат, паренек, ожил.

Они стали есть. Снарядились, чудовище преследовать стали. Нашли, чудовище  в доме живет. Его убили. Домой пошли. Домой пришли. Мать рада. Дома жить стали.

Тот парень-богатырь отца по следам пошел. Нашел великанов, убивших отца. Отца кости собрал в кучу, как были положил. Зверя убил, ободрал. Сам лег. На лоб себе мяса положил.

Утром ворон прилетел. Воронята мясо увидали. Есть стали. Матери говорят: „Мясо едим ". Мать сказала: „Не ешьте это мясо". Воронята маленькие, матери не слушал, на мясо сели, чтобы есть. Тот богатырище воронят поймал.  Воронят мать говорит: „Детей отпусти, пожалуйста, отпусти". Тот богатырище воронихе сказал: „Живой воды называемой принеси, тогда, если принесешь, детей отпущу".

Воронят мать улетела. Принесла „живую воду" называемую, две бутылки принесла. Из одной бутылки на вороненка вылила, вороненок умер. Из другой бутылки вылила, вороненок выздоровел. Он отца из той бутылки хорошо облил, отец с мясом (телом) стал. Потом с кожей стал. В рот его налил немножко, отец сел, выздоровел. Домой пошли. Домой пришли, жить стали. То конец.