Симченко Ю.Б. Тайга селькупская. М., 1995.

- Был такой Йомпу, - зажурчал Ленин голос вслед за голосом матери, - он со своей бабушкой жил в  маленькой земляночке.

Как-то совсем рыба перестала попадаться в его запор. Ему тогда голодно стало. И  бабушка  его  голодная сидит.

А все время сверху, по течению, к нему приносит кости покойницкие.

(*Необходимо взять тайм-аут. Я буду от этого места в скобках помещать собственный  комментарий. Селькупские сказки - это пространные иносказания. Без объяснений всего понять и невозможно.

Итак, сверху несет покойницкие кости (покойницкие кости - это воплощение самих духов - покойников, латаров - по-селькупски. Покойники и едят рыбу, которая не достается Йомпу. Чтобы не умереть с голоду, ему надо отогнать этих латаров со своих промысловых угодий). Йомпу запер свой запор, чтобы он от этих костей не - 99 -сломался. (Запор у селькупов и вообще жителей местной тайги устраивался в виде забора из кольев, которые вбивались в дно речки, где она была поуже. Между этими кольями заплетали ветки кустарника и законопачивали этот плетень жгутами травы. Посредине такого забора устраивали проход, куда устремляется рыба. В проходе устанавливали "морды" - большие верши из тальника. "Морд" делали много, чтобы зимой не страдать от отсутствия снастей. Запоры весной ремонтировали. Селькупы жили рыбой. И о рыбе думали не меньше, чем о мясном звере. Во всяком случае, они сами себе устанавливали норму вылова. Рыбу всегда пропускали на нерест и брали только отнерестившуюся).

Как-то утром собрался Йомпу, сел в свою лодку, лук с собой, колчан положил и вверх по течению подался. Сколько-то времени он греб на своей лодке - увидел холм, на котором много было покойников положено.

(Как у селькупов покойников хоронили - мы уже говорили. Этот холм состоял из могил, обставленных срубами).

Тогда Йомпу стал колотушку делать.

(Колотушку  для шаманского бубна он стал делать потому, что это сильное оружие против латаров - духов покойников. Только превратившись в шамана, Йомпу мог их одолеть).

Еще он надрал бересты с берез. Эту бересту он на огне калил. Свернулась береста в кольца. Эти кольца Йомпу себе на запястья одел, на нос себе прилепил и к заду, также на лодку свою - к носу и корме прикрепил.

(Из бересты Йомпу сделал магические обереги - защитные амулеты. Береста и реально в прошлом рассматривалась, как защита от многих бед - из бересты делались покрышки для летних чумов, из бересты изготовляли сосуды и миски для еды, берестой обклеивали луки, чтобы предохранить их от сырости. Береста, по поверьям, и от духов спасала).

Тогда только стал Йомпу с покойниками воевать. Он своей  колотушкой стал покойницкие дома ломать. Всех их искрошил.

- Оу, латары, - кричал Йомпу, - давайте со мной

-100-

играть!

(Раньше селькупские люди и ненецкие тоже никогда прямо не говорили, что они делать хотят. Если  воевать хотели, то говорили, что будут играть. Если что сделать трудно - пробовать будут это дело. Никогда не говорили, что зверя убьет - говорили, что с младшим братом поздороваются).

Латары тогда из своих разрушенных жилищ стали  выскакивать. Всем скопом они на Йомпу пошли. Однако повредить ему никак не могут. Только бересту царапают на запястьях и на лице. Только за бересту на его лодке хватаются.

(Лодка, по мнение таежных людей, также имела свою душу. Ее тоже могли и убить злоумышленники. Поэтому ее Йомпу и защищал).

Под гору побежал Йомпу, к своей лодке. Быстро в нее вскочил и от берега оттолкнулся. Только раз гребанул Йомпу, как за седьмым плесом оказался. Спать к себе домой пришел.

Теперь он семь дней дома сидит, наблюдает. Опять он видит, что множество покойницких костей приносит.

(Значит, латары озлились и усилили нападение на его землю).

Тогда он опять по реке пошел. Сколько-то плыл -пришел на место, где на высоком берегу чумы стоят. Много чумов - много людей живет на одном месте.

Тогда на гору пошел Йомпу к этим людям. Так близко подошел, что видно стало, как у чумов они сидят.

Увидели люди Йомпу, забегали. Стали в него из луков стрелять.

- Эй, товарищи мои, - Йомпу закричал. - Что вы делаете? Зачем вы стреляете?

Тогда Йомпу рассердился. Побежал опять к реке и быстро поймал двух маленьких рыбок - окунька и ерша. Этих рыбок он повернул головками поперек реки и в реку их пустил, так направив.

(Йомпу этим совершил магический обряд. Он как бы велел этим рыбкам - постоянным жителям данного места, перегородить реку, -  ведь  ерш и окунь, - это не "проходные рыбы", которые путешествуют.

- 101 -

Ерш и окунь, если так можно выразиться, оседлые существа).

Йомпу этим рыбам прямо сказал:

- Обратно повернитесь и заприте реку.

Тогда стало чудо твориться. До этого места вода стала прибывать и далее не идти. Уж какое высокое место было, где эти чумы стояли, и то вода все залила. И чумы в воде стоят, и их амбары священные, и даже лабазы под воду ушли.

Тогда закричали люди:

- Йомпу, зачем ты это делаешь? Не губи нас!

- Я же вам говорил, чтобы не стреляли, - отвечает Йомпу. -  Вы не слушали, думали, что меня из лука можно убить! Не оставлю я вас!

Вода между тем так прибыла, что все утонули.

(Таежные люди совершенно не умеют плавать. Попасть в воду ранее считалось - наверняка погибнуть).

Йомпу тогда снова в свою лодку сел. Опять вниз по течению он поехал. Мимо своей землянки, где бабушка его сидела, проехал. Вниз по реке еще дальше пошел. Тихонько плывет, не грабя. Слушает. Потом только один раз гребанул - за седьмой плес сразу попал.

Как туда попал, то сразу услышал, что кто-то в лесу дерево рубит.

Быстренько пристал к берегу Йомпу. На берег выскочил. Схватил свой лук и колчан и вверх на гору побежал.

Только на гору вбежал, как увидал, что старый лоз лодочку делает. Теслом из целого ствола нутро выбирает.

(Лоз - это понятие духа вообще. Лозом селькупы называли и различных идолов - амулеты, и духов, что населяют окрестную тайгу, и воды, и всяких сверхъестественных существ, которые вредят людям или же, напротив, не мешают им жить).

Тихонько подобрался Йомпу поближе. Стучит старый лоз по бревну своим теслом - завивает стружку. Эту стружку Йомпу схватил и лозу в лицо бросил. Стружка прямо на нос этому старому лозу села.

- Оу! - закричал старик-лоз. - Это что еще за новости? Уу! Уу!... Как же это произошло!? Раньше никогда

-102-

стружка с острия моего тесла мне в лицо не прыгала.

(По старинным верованиям, и тесло старого лоза, и стружка из-под него, и вообще все, к чему он  прикасался,  были одушевленными  существами. Поэтому старый лоз так и удивлялся, что привычные и послужные  предметы  вдруг стали вести себя совершенно непривычным путем).

- Эй, дедушка, - тогда Йомпу сказал. - Что же ты понять не можешь? Ты же лоз, видать, а  мой приход не заметил.

-  Уу! Внучек! Старый я, видно, стал. Прежде, когда был такой, как ты, я эту лодку в один день и вытесывал, и даже распяливал. А теперь и твоего прихода не заметил!

(Стареют все, даже селькупские черти).

- Ладно, дедушка, - Йоипу говорит. - Если ты устал, то отдохни. Поспи маленько.

- Ладно, - старый лоз говорит. - Так  устал,  что, правда, поспать надо.

Как только старый лоз спать улегся, то побежал Йомпу вверх на гору. Туда побежал - поймал ящерицу и лягушку. Взял он их и опять к долбленке, которую старый лоз делал, прибежал. Он в середину долбленки лягушку и ящерицу положил. Сразу же сама распялилась лодка.

(Йомпу опять совершает магические действия. По старинным воззрениям, ящерицы и лягушки наделены силой раздвигать разные жесткие вещи).

Тогда Йомпу к старику-лозу подсел. Стал его будить потихоньку.

- Дедушка, подымись, - говорит.

Проснулся старый лоз, поднялся. Увидел, что  лодка уже распялена и сильно удивился:

- Внучек, как ты ее быстро сделал, - говорит.

- Ладно, - Йомпу отвечает, - давай на ней попробуем, поплаваем.

Сели они двое в лодку. Пошли прямо к морю. Там Йомпу увидел семь бобров с их маткой. Стал в них из лука стрелять Йомпу - никого не отпустил. Всех он добыл. Тoлькo тогда на берег вышли.

Ну, дедушка, - Йомпу говорит, - давай кушать садись.

- 103 -

Есть они сели. Йомпу одного за другим всех бобров съел. Старый лоз только одного бобра еле-еле одолел.

(Раньше бобр был обычной дичью селькупов. Мясо бобров ценилось выше шкуры. Оно считалось деликатесом).

Йомпу когда ел, тихонько одну челюсть бобра обглодал и в свой кисет положил, где у него огниво хранилось.

Поели - снова в лодку пошли. В лодку сели и поплыли опять вниз. Когда они плыли, старый лоз весло нечаянно сломал. Как же без весла плыть? Надо новое весло делать.

Тогда они опять к берегу пристали и пошли дерево для весла искать.

Сколько-то искали, наконец старик-лоз лиственницу выбрал. У нее подходящая крень - смолистая сторона ствола.

старый лоз маленько подтесал эту крень и стал ствол клином разламывать. Забил клин, чтобы нужную плаху отломить, и говорит Йомпу:

- Я, внучек, когда был такой, как ты, то простыми руками такую лиственницу надвое разламывал.

- Попробую я, - Йомпу говорит.

Сунул он руку в этот расщеп, а старик-лоз ударил по клину теслом и вышиб его. Сомкнулось бревно, крепко руку Йомпе зажало.

Засмеялся старый лоз, говорит:

- Теперь хоть семь лет здесь сохни!

Схватил он свое тесло и побежал к реке. Там он в лодку прыгнул и поплыл вниз. Плывет и даже распевает песню.

Тогда Йомпу бобровую челюсть достал одной рукой.

Он так говорит себе:

- Бобер - дерево поедающий зверь. Если он оттого, что дерево поедает, живет, то он и эту лиственницу сломает.

Как только он приложил эту челюсть к лиственнице, то сразу же надвое раскололось крепкое дерево, и рука Йомпу высвободилась. Быстро из кисета Йомпу шкурку 

-104-

детеныша птицы-мышееда достал.

(Птица-мышеед - полярная сова. Белая сова всегда считалась птицей шаманской, и Йомпу недаром прибегает к ее помощи).

Быстро на спину эту шкурку Йомпу бросил и сразу вверх полетел. Прямо он через море полетел. Однако летел-летел и обессилел. Тогда он из кисета свой оселок каменный достал и посреди моря бросил. Каменной скалой этот оселок стал. На него Йомпу уселся отдохнуть. Этот каменный оселок стал скалой до самого неба. Не видно, как Йомпу на нем сидит - отдыхает.

Сколько-то времени он так сидел - дальше  полетел. За море полетел Йомпу и на высокую гору опустился. Посмотрел вокруг - будто там река течет. По ней этот старик-лоз на лодке плывет.

Не гребя, старик-лоз плывет, только песни он  распевает во все горло. Радуется, видно, что Йомпу погубил.

Тогда хитрый Йомпу ниже по течению полетел. Долетел до огромной лиственницы. Не простая эта лиственница была.

(У селькупов, как и у хантов и манси, были священные деревья. Они были как бы главными деревьями в определенных местах. На них садились отдыхать шаманские помощники - священные птицы. По ним шаманы могли перейти со Среднего мира в Верхний мир).

На эту лиственницу уселся Йомпу и достал из-за пазухи свою берестяную магическую повязку. Из нее силок сделал - петлю, к вершине этой лиственницы привязал.

Тут этот старик-лоз появился. Плывет, распевает во все горло.

- Пусть Йомпу теперь в течение семи лет сохнет!

Что-то почувствовал старик и вверх глянул. Видит, что-то на лиственнице сидит. Подумал старый лоз:

- Что это вверху какой-то пестрорыжий зверек сидит?

Сам дальше сплывает не гребя, по течению плывет. Тогда Йомпу быстро ему на шею свою магическую повязку с запястья набросил, сильно притянул к нему верхушку

- IO5 -

лиственницы. Сам с лиственницы спрыгнул, и вверх взлетел пойманный за шею старик-лоз, а Йомпу полетел прямо в его лодку и в ней уселся.

Теперь он вниз по реке плывет, не гребя. И сам напевом черта-старика распевает такую песню:

- Киинг! Киинг. Пусть лоз-старик теперь тут семь лет сохнет, вися на вершине лиственницы.

Дальше, не гребя, по течению Йомпу плывет. Сколько-то времени плывет - увидел впереди, что два человека на лодках линных уток гоняют.

(Раньше селькупы ловили линных птиц, загоняя их  в сети).

Близко к ним подплывя, так сказал им Йоипу:

-  Теперь все устали. Давайте на берег выйдем и на берегу поспим.

Его послушали эти люди. Сначала на берег вышли. Потом есть стали. Поев, спать легли.

Как только уснули эти люди, то Йомпу сразу же к реке побежал. Там он свое сверло достал и стал дырки в лодках буравить. Дырки он песком засыпал, чтобы не было видно. Так сделав, на берег побежал и разбудил этих людей.  Говорит им:

- Теперь в ваши чумы поедем!

Те пошли к лодкам и в лодки сели. Как только на середину большого озера выплыли, то стали кричать эти люди:

- Откуда к нам в лодки вода попала?! Йомпу, утонем мы. Спаси нас, Йомпу!

Близко к ним подплыл Йомпу и стал их веслом рубить. Так всех утопил.

Потом поплыл к чумам этих людей. Приплыл к чумам, на берег вышел. Люди в чумах спрашивают:

- Йомпу, откуда ты пришел? У нас три дня тому назад два человека в тайгу уехали. Они умерли или живы? Может быть, ты - шаман?

Йомпу им говорит на это:

- Нет, не шаман.

Тогда один человек собрался шаманить. Шаманил, шаманил,  ходил по дороге тех людей, которые пропали -

-106-

ничего не увидел. Тогда он шаманить кончил.

Тогда после него одна старуха стала шаманить. Тоже хотела про этих ушедших людей узнать. Когда по их дороге  шла, то увидела, что умерли они. Так сказала старуха:

- Эти люди наши умерли. Не от чего они умерли -просто утонули.

Когда эта старуха шаманила, то одни человек ее держал за веревку, которой она была обвязана.

После этого все люди спать легли. Йомпу им говорит:

- Вы спите. Теперь я эту старуху за веревку держать  буду.

Как только все уснули, то отпустил Йомпу старуху и упала она в огонь. Огонь сразу ее сожрал целиком так, что ничего не осталось.

Тогда закричал Йомпу:

- Товарищи, встаньте! Старуху огонь сожрал! Старуха в огонь как-то попала! Наверное, это я заснул и ее отпустил! Не знаю, почему старуха в огонь сорвалась!

Тогда все люди проснулись и стали кричать:

-Не ты ли старуху в огонь столкнул?!

Стали они в Йоипу из луков стрелять. Сидит Йомпу -никак они его повредить на могут.

Потом рассердился Йомпу. К река побежал. Схватил в лодке свой лук и обратно вернулся, стал он в этих людей стрелять - всех перебил. Тогда все в воду сбросил - и людей этих убитых, и чумы их, и все имущество.

Потом сел в лодку и опять по река поехал. Мимо своей землянки, где бабушка сидела, проехал и к своему запору пришел, смотрит - в запор еще больше костей латаров  набилось. Стал он запор прочищать, кости латаров выбрасывать. Потом опять от этого места поплыл.

Сколько-то плыл - увидел людей. Не поймешь - то ли играют, то ли бьются между собой люди.

Подъехал к ним Йомпу и смотрит. Эти люди пригнут к земле две лиственницы, посадят на концы человека и отпустят его. Высоко в небо подлетит этот человек и в воду сверху падает. Нырнет в воду, а потом выныривает уже

- 107 -

мертвый.

- Что вы далаета? Зачем делаете? - Йомпу их спрашивает.

-  Совсем рыбы у нас не стало. Нет еды. Обездолила нас рыба, ни единой рыбы не можем добыть! Наш шаман так нам сказал: это у водяного лоза сын хворает, и они поэтому  всю рыбу спрятали. Мы теперь так людей  листвениицами  подкидываем - думаем сломать чум водяного лоза.

Тогда Йомпу говорит:

- Теперь давайте, сажайте меня!

Согнули две вершины лиственниц люди, и Йомпу на них сел. Еще не садясь на вершинки, он  положил  стрелу на тетиву и в небо выстрелил. Ушла вверх стрела его и потом к земле полетела. Когда близко опустилась, то поймал ее Йомпу. Тогда он в воду выстрелил стрелой, и она в воду нырнула. Сам Йомпу по этой же дороге нырнул за стрелой и так проник прямо в чум водяного лоза.

Смотрит - верно. Хворый сын этого водяного лоза лежит.

Тут и лоз его спрашивает:

- Внучек, ты чего это ко мне пришел?

- Меня с голоду умирающие люди к тебе послали. Рыбу они совсем добыть не могут.

Тогда лоз говорит:

- Ладно. Только ты сперва моего хворающего сына вылечи. Тогда я рыбу отпущу. Рыба сама уходить не хочет - ведь это ее брат хворает. Как я рыбу пошлю?

- Ладно, я вылечу, - Йомпу говорит. Стал тогда Йомпу шаманить. Днем шаманит с бубном. Ночью шаманит без бубна. Так, шаманя с бубном и без него, он сына водяного лоза вылечил.

Как только сын здоровый стал, то отпустил рыбу водяной лоз. Стали люди на этой земле много рыбы добывать. Эту рыбу, если много ловится, куда девать будут?

Сам Йомпу в это время в чуме водяного лоза живет, с дочкой его лежит. Водяной лоз не пускает его - к двум отверстиям, что у чума были, он двух медведей поставил.

Йомпу то горностаем обернется, то белкой - никак из чума не может выйти.

-108-

Как-то говорит водяного лоза дочка:

- Ты выскочи как-нибудь в дымовое верхнее отверстие.  А я уж тебя как-нибудь догоню.

Прыгнул Йомпу вверх - пряно из чума выскочил. Медведь  ему только плечевую кость прокусил. Вырвался Йомпу вверх, прямо на берег выбежал и на гору побежал.

Водяной лоз за ним вдогонку побежал, но не успел догнать. Дочка же водяного лоза впереди него ушла.  И он ее на берегу повстречал возле железной нарты, в которую был какой-то зверь запряжен. У этого зверя на лбу только один рог торчит - прямо до неба, по мездре

(внутренней части кожи)

небо этим рогом чертит. Изо рта этого однорогого огонь пышет.

Сел Йомпу с дочкой водяного лоза на эту нарту и помчались они. Едут, едут - их стал водяной лоз нагонять.

Тогда откуда-то Йомпу однокогтистую суку достал и в сторону водяного лоза головой повернул. Сам говорит ей:

- Однокогтистая сучья бабушка, задержи ты его.

Дальше помчались они на нарте. Опять стал их водяной лоз нагонять. Тогда ко второй теснине

(узкому месту, по которому шла дорога)

подъехал Йомпу и откуда-то достал двухкогтистую суку и опять головой против водяного лоза поставил. В другой теснине - трехкогтистую суку, в четвертой - четырехкогтистую суку, в пятой -пятикогтистую суку, в шестой - шестикогтистую суку, в седьмой - седьмикогтистую суку. Только эта собачья бабушка водяного лоэа за ногу ухватила и потащила его, прикусив.

Потом Йомпу этого однорогого быка против водяного лоза поставил. Потом двурогого, потом - трехрогого, потом - четырехрогого, потом - пятирогого, потом шестирогого,  потом - семирогого. Всех этих оленей одолел водяной лоз, только семирогого одолеть не мог. Этот семирогий  его прямо в море

(здесь имеется в виду Северный Ледовитый океан)

спихнул и там утопил. Пропал теперь водяной лоз.

Только тогда Йомпу остановился. Видит - попал на

- 109 -

развилку двух рек. Между ними вдруг железная гора до неба стала.

Пошел к своему чуму Йомпу и жену свою - дочь водяного  лоза - довел.

Как пришли к землянке, где бабушка оставалась, то увидел Йомпу - умерла бабушка. Так давно умерла, что медвежий мох на ее теле вырос.

Тогда водяного дочь бабушкины косточки сложила в одно место и пнула их носком. Из них тотчас девочка  образовалась. Это бабушка девочкой возродилась.

Тогда взяла в рот водяного дочь свое золотое кольцо и, пожевав, выплюнула. Это кольцо на землю упало, из него золотой чум встал. В нем огонь прямо как золото горит. Тогда Йомпу жена со стороны реки семь столбов воткнула, чтобы шаманящий человек мог с этой стороны шаманить - прямо перед дверью шаманить. А если в середине  шаманить станет, то у среднего столба пусть шаманит.  Еще семь деревьев воткнула, чтобы возле них жертвы приносить.

Теперь семь родов людей этот чум так называть стали:  "Земли на хребте находящийся жертвенный чум лоза".

* Ср. детали: спасение в шкурке птиц - в мифе о Иеле. (Е.Н.)

Что же, есть еще порох в пороховнице. За пятьдесят лет память старухе не отказала. Почти слово в слово, как и рассказывала эту сказку Георгию Николаевичу.

У селькупов интересно в  фольклоре преломляется сверхъестественная роль медведя. Медведь выступает у них немного пореже и в меньшем амплуа, чем у более   южных лесовиков - обских угров или же восточных нивхов -гиляков. У тех и специальные медвежьи праздники  устраиваются,  и медведей для этой цели выращивают. А уж в мифологии  медведи чуть ли не первейшие персонажи.

У  селькупов медведи занимают более скромные пози ции, но все же еще кое-что значат. Они и в роли караульной и гарнизонной службы выступают в потустороннем мире, и даже каким-то авторитетным божествам грубят.

А далее на Север Лохматые перестают выступать в роли существ, близких к миру духов. У ненцев - медведь в общем довольно заурядный персонаж. У  нганасан  -  он вообще считается обычным зверем, только очень умным...

(далее - с.110)

(с.112 и 113 - хантыйские варианты мифов о происхождении  медведей - пересказы).

с.133-136

"Помнишь, ты все удивлялся, что никаких сказок про то,  как Земля появилась, как люди на Земле жить стали, никто не помнит?

-Помню, - подтвердил я.

- Я все-таки нашел старика, который еще все помнит...

 Самолюбивый Пынгу все-таки реабилитировал местных селькупов, которые, как мне помнилось, позабыли свой собственный фольклор.

- Записал?

- Зачем? - удивился Пынгу, - так запомнил...  Давай, пиши, если хочешь.

А какой же этнограф не хочет писать фольклор?

-  Сказка  про то, как Чумыль-куп пошли, - объявил Пынгу.   

Чумыль-куп - это самоназвание нарымских селькупов, которые живут на Средней Оби.

- А про селькупов, местных, нет что ли сказок?

- Старик сказал, что Чумыль-куп... Они ведь родня?

- Родня... Ну, давай!

"Когда-то по морю на лодке один человек плывет... Долго-долго он плыл, к берегу пришел.

Там такой хороший, веселый мыс был. Берег высокий-высокий. На мысу, на высоком берегу веселый лес

-134-

растет.

На гору пошел приехавший человек. Там дерево поваленное  было. Не человеком поваленное, а просто так нагнутое у корня, как скамейка. Около таких деревьев хорошо чумы ставить. Они, как скамейки, - на них сидеть хорошо - смотреть вокруг.

Видно, что возле этого дерева уже кто-то жил - так кора вытерта, как бывает, когда на дереве этом сидят.

Тогда приехавший на эту скамейку сел и стал  смотреть вокруг. Смотрит - кто-то идет к нему. Подошел близко тот, тоже рядом сел.

- Кто ты и откуда пришел? - первый спрашивает.

- Я ничего не знаю, - второй говорит. - Ничего я не знаю - кто у меня родители, где я родился, ни солнца я не знаю, ни света.

Это значит - только что родился человек и не знает, откуда.

Сидят они рядом, смотрят. Вдруг видят - к ним третий кто-то идет и в руке у него посох. Этот посох  чудной какой-то - на разные голоса разговаривает, поет... Этот третий к ним близко подошел и рядом сел.

Тогда первый говорит:

- Мое имя - Гарунья будет, а у вас какие имена?

Второй отвечает:

- Мое имя Тумунья будет.

Третий отвечает:

- Мое имя Итошка будет.

Тогда снял Итошка с пальца кольцо берестяное, как из бересты делают, и бросил его на землю.

Сразу на этом месте землянка появилась или чум круглый появился. Наверное - чум, потому что кольцо круглое было. Наверное, чум построился и от того, что они летом были, а летом все в чумах живут - землянки на лето оставляют.

Так они стали жить.

Как-то двое на охоту пошли: Тумунья и Итошка. Гарунья-то остался для того, чтобы еду варить и им готовить.

Долго ходили охотники, много зверей они промыслили и в чум воротились. Как пришли, смотрят - никакой еды не приготовлено, только Гарунья совсем больной лежит, говорит:

- Заболел я, ничего приготовить не успел.

Сами все приготовили они и стали просто так жить, пока этот Гарунья не поправился.

Поправился Гарунья, на охоту с Итошкой пошли. Долго ходили охотники, совсем много разной дичи, разных зверей промыслили. Назад воротились, смотрят: лежит совсем больной Тумунья. Говорит:

- Ничего сделать не смог, заболел.

Тогда сами все они сделали. Стали ждать, когда этот Тумунья выздоровеет.

Сколько-то времени прошло - этот Тумунья выздоровел. Тогда они с Гаруньей вместе на охоту пошли. Итошка дома остался...

Итошка сколько-то времени один дома был, слышит -на улице кто-то разговаривает. Потом прямо к нему в чум пришел. Видом - старик, борода очень длинная. Говорит:

- Есть очень хочу. Давай, вари мне еду.

- Ладно, - Итошка отвечает, - сейчас варить буду.

Тогда взял он самый большой котел и доверху в него мяса наложил. Так стал большим котлом мясо варить.

Этот старик, пока варится, на порог сел и стал на этот котел плохим глазом смотреть. Совсем недобрый огонь из его глаз идет.

Тогда понял Итошка, что это - не простой старик, что он худым глазом в еду порчу пускает.

Тогда схватил этот котел Итошка и в голову старика бросил. Всего его обжег горячей едой. Тогда закричал старик во всю глотку - видно, он огня боится. Бегать стал старик без толку.

Тогда его за бороду поймал Итошка и стал молотить изо всей силы.

Еще вильнее стал кричать этот старик и стал рваться. Так он рвался, что бороду оборвал. Потом он на гору убежал и в яму без дна прыгнул. Там на этой горе была яма глубокая. Очень глубокая дыра в земле, куда этот старик ушел.

-136-

Из ямы слышно - в яме он хворает. А борода его у Итошки в руках осталась.

Тут эти двое Гарунья и Тупунья с охоты вернулись. Смотрят - огромная борода у Итошки в руках. Тогда они говорят:

- Давай из этой бороды сплетем длинную веревку и оттуда этого старика достанем.

Стали веревку плести. Сто сажен веревка получилась. Тогда они эту веревку в яму опустили и говорят старику:

- Хватайся за нее - мы тебя вытащим и лечить будем. Мы тебя хорошенько поправим и бороду тебе обратно приделаем. Ты тогда хорошенько ходить будешь... Только пусть выше тебя твоя дочь ухватится. Ее тоже вытащим.

Поверил старик и сам ухватился, и дочери велел выше держаться. Стали они тащить. Как только дочь вытащили, то ее взяли, а веревку отпустили.

С криком упал старик в бездонную яму и так насмерть разбился.

Больше он на эту землю не ходил и никого больше не портил, не мешал жить.

Эта дочь за всех этих троих замуж вышла, и они четверо стали вместе жить. От них, наверное, и пошли эти три селькупских рода: чумыль-куп, сель-куп и суссе-кум... Все.

Рассказчик кинул в камин последний окурок, повернулся к стене и уснул.

- Вот тебе и сборный народ, - подумалось мне. - В этой сказке чего только не спрессовано: и самодийский сюжет о некоей бездонной дыре - третьей Земле подземной, где живут всякие существа, для которых люди - хлеб трудовой. И Пушкинская идея насчет колдовской силы в бороде чародея, и еще много всякого, чего можно отыскать, как разные составляющие из винегрета... Однако на безрыбье и рак - рыба... Мне-то ничего подобного отыскать не удалось. Только великий следопыт Пынгу обнаружил притаившуюся старину... Спасибо.

Я и сам не заметил, как последовал за Пынгу.  Заснул.