№ 43-54. Комментарии

Раздел космогонических мифов включает восемь небольших текстов, говорящих о создании и строении вселенной, о сотворении людей. Большинство из них орочи относят к разряду тэлуму, т. е. оценивают их как повествование о реальных событиях. Исключение представляют два текста: текст № 46 определяется как хоимбуа (прибаутка), текст № 50 - как нимапу (сказка).

Текст № 43. Первоначально вселенная представляла собой хаос. Явился Эндури (см. комментарий к тексту № 30) и навел какой- то порядок, разделив материки и моря. Затем позвал Хадау, чтобы послать на землю Хадау отправился продолжать дело, начатое Эндури. Иерархия между этими двумя божествами здесь очевидна.

Текст № 44. Миф о Манги объясняет происхождение Млечного Пути. Манги - мифическое существо. Одни из орочей считают его сыном Хадау (см текст № 45), другие оспаривают это. Мифы о Манги, как можно думать, заимствованы орочами у северотунгусских племен, аналогичные мифы которых исследованы А. Ф. Анисимовым*4.

*4 А Ф Анисимов Космологические представления народов Севера М-Л, 1959, стр 11-16.

Текст № 45. Миф, именуемый так же, как и предыдущий, говорит о том, что сначала люди, подобно мифическим существам, были бессмертными, и это расценивается как недостаток: люди не моли попадать в загробный мир. Дорогу им туда открыл Манги. Он умер первым. Рассерженный смертью сына Хадау закрыл отверстие в загробный мир котлом. Но котел оказался дырявым, что давало возможность людям умирать и проникать в загробный мир.

Текст N 46 в шутливой форме хоимбуа, т. е. прибаутки, объясняет, почему на земле кроме лета, бывает еще и во многих отношениях неприятная для людей зима, почему в одних местах тепло, а в других холодно. Начало рождения природы связывается с холодом, а полное ее созревание - с теплом Легкомыслие и нетерпеливость беременной женщины приводит к тому, что полного созревания природы, т. е. вечного и повсеместного тепла, не получается. Год разбивается на два основных сезона, определяющих виды хозяйственной деятельности людей.

Текст № 47. Мифический сюжет о трех солнцах, при которых земля наша была в расплавленном состоянии, когда кипели даже камни, и жизни на земле быть не могло, относится к числу весьма распространенных, родившихся, как можно думать, у народов жарких стран. Этот сюжет пользуется популярностью и у орочей. Чтобы дать людям возможность жить на земле, кто-то должен был убить два солнца из трех. Орочский фольклор отводит эту миссию Хадау, жена и дети которого были тогда единственными живыми существами нашей планеты. Хадау сбил стрелами из лука двух из трех солнечных сестер - старшую и младшую. Осталось среднее солнце, при котором жизнь на земле стала возможной. В тексте приводятся наглядные, с точки зрения орочей, подтверждения того, что раньше светило три солнца и что камни были в расплавленном состоянии.

с.223.

Текст № 48. Тоже повествует о том периоде, когда, как говорят орочи, "земля только начинала остывать". Речь идет о том, что первоначально Хадау создал две семьи птиц - орлов и воронов, которые со временем превратились в людей и дали начало человеческому роду. Вероятно, этот мотив уходит корнями в мифологию палеоазиатских народностей. Созданные одним творцом семьи были друг другу духа, т. е. не могли заключать между собой браков. Чтобы иметь потомство, они вынуждены были по взаимному согласию разорвать эти отношения и установить между собой отношения сэнги, характерные для родов, заключающих взаимные браки. В этот же текст включен еще один миф о том, что первоначально вся земля была покрыта водой. Было сплошное бушующее море. Постепенно из воды появлялась суша, напоминающая своей поверхностью морские волны. Возможно, это была застывающая жидкость. Так объясняется наличие на земле гор и долин между ними.

Текст № 49. Этот миф повествует о том, как Хадау создал первого человека, добыв для него огонь из камня. Хадау пошел принести человеку одежду. Он хотел покрыть его крепкой, как кость, броней. Своей собаке он наказал не кормить человека в его отсутствие. Собака не послушалась. Хадау рассердился и превратил собаку в слугу человека, а вместо одежды наградил человека только ногтями. Затем он убил два солнца из трех, и человек получил возможность жить и добывать себе охотой пропитание. Тут родилась женщина, на которой человек женился, выдержав предложенное ему испытание на меткость. От этой пары произошли все люди.

Текст № 50. Миф "Железный герой" имеет форму сказки. Центральным сюжетом его служит рассказ о том, как Хадау вместе с женой перековал женщину в мужчину. Здесь много общего с мифом об изготовлении четой Хадау душ шаманов, коротко изложенном в упоминавшейся статье П. А. Аврорина п И. И. Козьминского и изображенном на приложенной к этой статье "карте". В мифе "Железный герой" Хадау и его жена живут как обычные люди. Они радуются тому, что выкованный ими Железный герой обеспечил их продовольствием. Как старому человеку, Хадау самому ходить на охоту уже трудно. Начало и конец произведения ничего мифического в себе не содержат. Переодетая мужчиной красавица ночует в доме у другой красавицы, которая предлагает первой провести с ней брачную ночь. Та отказывается и уходит. После того, как Хадау превратил ее в героя-мужчину, она - вернее теперь уже он - находит ту красавицу, у которой кочевал, и женится на ней.

К числу мифов о духах - хозяевах природы отнесено четыре текста, из которых первые два напоминают сказки (нимапу), а последние два - предания (тэлуму).

Текст № 51. Миф "Удяка" состоит из двух сюжетов. .Первый - помощь на промысле невидимой девушки - хозяйки животных двум братьям. Старший слушается ее и ему сопутствует удача, а младший, Удяка, обижает ее и ничего добыть не может. Интересен эпизод, связанный с промысловой магией. Хозяйка животных советует старшему брату изготовить из бересты фигурки рыб и бросить их в воду. Брат Удяки сделал, как было сказано, и наловил много рыбы. Удяка ослушался иI не поймал ничего. Второй сюжет - выбор братьями светлого или темного места, т. е. жизни или смерти. Он имеет второстепенное значение. Смысл его в том, чтобы показать положительные качества старшего брата и отрицательные - младшего. В финале каждый из них получает по заслугам.

Текст № 52. Миф "Смельчак Ядури" в сказочной форме рассказывает о появлении хозяйки моря и хозяина ветра, грома и дождя. Глупый бедный человек по имени Смельчак Ядури, чем-то

с.224.

напоминающий Иванушку-дурачка, просит у богачей милостыни, но никто не откликается на его просьбы. Краткое, но впечатляющее изображение психологического конфликта между удрученным нищетой бедняком и эгоистичными богачами. Момент, надо думать, новый или заносный, плохо вяжущийся с обычаями родового общества. Выручает бедняка старушка, которая, как это часто бывает в сказках, оказывается писаной красавицей. Они женятся. На другой день приходит отец красавицы. Кто он - об этом не говорится, но по тому, что он впоследствии возносится на небо, можно думать, что это был или Боа, или Эндури, принявший человеческий облик. Он делает дочь владычицей морей, а зятя - властелином ветра, грома и дождя.

Текст № 53. Говорит о хозяине медведей - огромном медведе, у которого след каждой лапы величиной с кабаргу. Несмотря на такие размеры, человек одолел медведя, свалив для этого девять деревьев. Через восемь деревьев медведь перелез, а перед девятым околел.

Текст № 54. Миф "Боктонго" разбивается на две части. Второй сюжет - месть жене, увезенной нивхом и оставшейся у него, нам уже знаком. Вариант этого сюжета, где месть направлена не на жену, а на нивха, содержится в тексте № 26 того же наименования. Этот сюжет имеет характер тэлуму. Первый сюжет, с которого начинается повествование, имеет мифологический смысл. Боктонго с братом добывали много зверя. Жена Боктонго посетовала на это, сказав, что ей надоело обрабатывать добычу [ср. кеты]. На следующую осень братья снова поехали на охоту, но добычи не было. Младший попал в шалаш, где жили тигры в образе людей. Старик-тигр велит передать Боктонго, что его жена прогневила Небо, и если он не принесет в жертву собаку, то пищи у него не будет. Боктонго сделал, как было сказано, и удача к нему вернулась. Тигр в образе старика был хозяином зверей. Обычай приношения в жертву Боa (Небу) собаки в прошлом у орочей был широко распространен. Записанное нами краткое описание этого обряда и текст молитвы мы надеемся опубликовать в следующей книге. Небу предназначается половина убитой собаки. Другую половину съедают сами. Исконность этого обычая у орочей сомнительна, так как они собачьего мяса в пищу не употребляют. Возможно, что он имеет палеоазиатское происхождение. Такие жертвоприношения делались нивхами перед охотничьим сезоном и во время медвежьего праздника*5.

___________________

*5 Л. Я. Штернберг. Указ. соч., стр. 57, 66-67.

с.225

с.225.

Последний в этой публикации раздел, посвященный шаманским мифам, содержит четыре текста, из которых первые три имеют форму сказки (нимапу), а последний скорее напоминает тэлуму.

Текст № 55. В мифе "Две красавицы" рассказ идет о двух сестрах-шаманках. Они поймали утку-крохаля, который превратился в героя и женился на обеих сестрах. Он снабжает своих жен пищей, но дома не живет. Сестры решили покамлать, чтобы узнать, где их муж. Сначала камлает старшая. Она видит мужа больным. Потом камлает младшая. Она узнаёт, что их муж женился на дочери небесных людей и что у них родился сын. На следующий день муж вернулся домой. Оказалось, что права была младшая сестра - более сильная шаманка. Когда выяснилось, что жены знают о его браке с небесной девицей, муж перестал притворяться больным, стал жить дома и ходить на охоту, а младшая сестра со своим шаманским духом-помощником отправилась к небесным людям и убила третью жену героя с ребенком. На этом заканчивается первый сюжет; дальше идет чисто сказочный, второй. сюжет, механически соединенный с первым. Младшая сестра обернулась собакой, встретила парней, которые побили и прогнали ее. Затем встретила старика. Он с ней обошелся хорошо. Собака снова стала красавицей и вышла за старика замуж. Концовка имеет юмористический характер. Парни, побившие собаку, позавидовали, что у старика такая красивая жена, а он в шутку посоветовал им поймать тайменя и положить его с собой спать, уверяя, что таймень превратится в красавицу. Приняв совет старика за чистую монету, глупые парни исполнили его, но таймень у них протух.

Текст № 56., В мифе "Семеро волков" также можно выделить два самостоятельных сюжета. Первый сюжет - о шести небесных девицах и их старшей сестре-шаманке. Девушки узнают, что их старшая сестра питается душами людей. Во рту у нес они увидели человечье мясо. Испугавшись, они стали убегать, а старшая - злая шаманка - догоняла и съедала их по очереди. По разъяснению диктора, шаманка еще раньше съела их души. Душу самой младшей сестры - доброй шаманки - она съесть не смогла, и та спаслась. Превращая горсть пепла в туман, гребень - в дремучий лес, камень - в неприступный утес, она задерживает сестру, а потом с помощью старухи перебирается через реку. Злая шаманка прибегает к тому же месту и просит старуху переправить ее. Старуха топит шаманку в реке. Здесь в текст повествования вклинивается космогонический мотив о возникновении болотных кочек, травы, речных завалов, гнуса и т. п. Вечером вернулись домой сыновья старухи - семеро волков, но красавицу старуха от них спрятала. Второй сюжет - о нападении семи волков на красавицу и спасении её мужем. Уйдя от старухи, красавица попадает в дом к герою и становится его женой. У них родится сын. Уходя на охоту, муж, чтобы оградить семью от врагов, вонзил в землю семь стрел, превратившихся в семь деревьев. Пришли семеро волков, съели ребенка, а красавица забралась на дерево. Затем волки подгрызали одно за другим деревья, на которые перебиралась красавица. Когда осталось последнее дерево, пришел муж и убил стрелами одного за другим всех волков. Красавица отрезала волчьи головы и положила их в короб. По следам своих сыновей пришла старуха. Красавица накормила ее волчьим мясом, дала ей короб и проводила домой. Дома старуха обнаружила в коробе головы сыновей и удавилась от стыда и огорчения. Первый сюжет - шаманский миф, второй - сказка. Соединение их мало мотивировано. Слабая увязка сюжетов отразилась в трактовке образа старухи. В первом сюжете упоминается, что она мать волков, но главное, на что обращено внимание, это то, что она переправляет людей через реку. Общая ее характеристика кажется положительной. Во втором же сюжете она мать волков и только. В соответствии с этим ее образ приобретает скорее отрицательный характер.

Текст № 57. Миф о богатыре Капчуне - добром шамане - и его победе над шаманом-людоедом, общим стержнем которого является образ главного героя, включает в себя следующие сюжеты. Первый сюжет: двое братьев живут вместе и сначала не разговаривают между собой, потом начинают разговаривать. Второй сюжет: Канчуна попадает в дом старика и женится на его прекрасной дочери-волшебнице. Третий сюжет: Капчупа с шурином отправляется в дальний путь, питается чудодейственным мясом и на большом расстоянии ранит стрелой одного из двух сражавшихся между собой медведей (ср. тотемические мифы, тексты № 38-40). Раненый медведь был злым шаманом-людоедом.

Сражался он с сыном хозяина медведей. Четвертый сюжет: в благодарность за помощь сыну хозяина медведей Капчуна получает в жены своему младшему брату красавицу - медвежью дочь. Пятый сюжет: Капчуна находит шамана-людоеда в его доме и расправляется с ним. Шестой сюжет: Капчуна ночует в доме старушки и получает

с.226.

в жены своему шурину ее дочь - зайца. Завершается миф возвращением богатыря Капчуны домой.

Текст № 58. Миф "Шаманский дух-помощник" по оценке орочей представляет собой тэлуму. Это диалог начинающею шамана с найденным им гадальным камнем. Найдя в каком-нибудь отношении необыкновенный камень, шаман окуривает его с ритуальными целями дымом багульника и берет себе. По мнению орочей, не порвавших еще с религиозными предрассудками, такой камень помогает шаману определить, какой из злых духов вселился в больного, найти этого духа и уничтожить, помогает устанавливать связи с различными потусторонними силами, предугадывать события. У нанайцев тоже существовал обычай гадать на камнях. Он кратко описан И. А. Лопатиным, который заметил, что лучшими гадальщиками были шаманы*6.

_____________________

*6 И.А.Лопатин. Гольды амурские, уссурийские и сунгарийские. Владивосток, 1922, с.262, 299, 323.