N16. Ледяная лошадь. .27.-.29.31.32.
Сказочный текст завершается формулой, сообщающей о том, что у рассказчика были лошадь и/или сбруя из воска, льда, льна, овощей и т.п. В большинстве случаев рассказчик их лишается (они тают, их отбирают, съедают и т.д.).
Венгры, румыны, украинцы, белорусы, русские (Курская, Тверская, Пермская губ.), румеи, северные и южные карелы, латыши, литовцы, коми-зыряне.
Балканы. Венгры : Ортутаи 1974, № 14 (Богданд, комитат Силадь, 1942 г.) [«Такую свадьбу устроили, что из семи раз по семи стран гостей созвали. Пригласил парень родню – отца, мать, двоих странников. Честь по чести гуляли, пировали. Я тоже в каком-то углу притулился, жду, не перепадет ли какой кусочек. И правда, достался мне здоровый кус мяса. Ел я ел, да еще и домой понес. Была у меня лошадь, тулово восковое, хвост кудельный, голова тыквенная, глаза кукурузные, уши – ложки, а копыта стальные. Ехал я раз с горы, спотыкнулась моя лошадь о камень. Стальное копыто искру выбило, кудельный хвост занялся, восковое тулово растопилось, тыквенная голова треснула, оба кукурузных глаза выскочили и обернулись двумя ладными петухами. Наместо лошади, пошел я дальше с двумя петухами, да так до нынешнего дня и хожу. И петухи мои целы, ежели только куры их куда не загнали»]; № 16 (Надьсалонта, 1915 г.) [«Воротились домой, и после того трижды солнце не закатилось, как такую свадьбу сыграли, что и я там был. У меня рысак был, хвост кудельный, шерсть плисовая, я на нем за вином, за солью, за перцем и еще кой за чем ездил»]: 292, 306; румыны (либо молдаване) [«И справил он свадьбу распрекрасную... Сердце у него было не жестокое, не стал он обращаться с невестками так худо, как они с его женой обращались. Обращался он с ними, как и должно с невестками, и закатил пир горой... и я пошел было к ним на поклон, да выгнали меня вон, а я с досады пошел на конюшню и выбрал себе скакуна с золотым седлом, со стальным телом, с восковыми ногами, с конопляным хвостом, с капустной головой, с кукольными глазами, да поехал быстро по скале кремнистой: ноги таяли, хвост трещал, глаза лопались; а я сел верхом на палку и рассказал вам небылицу; а потом сел верхом на ворота и небылицу довел до конца»]: Рошияну 1974: 63-64.
Средняя Европа. Русские , украинцы , белорусы [« Возвращение со свадебного пира сказочника : шляпа из масла, одежда из бумаги, смоляная или ледяная кобыла и т. п.; шляпу растопило солнце, одежду мочит дождь, лошадь тает у огня и т. п. – Обычно прибаутка в конце сказок, чаще волшебных»]: СУС 1979, № 1880: 370-371 {в СУС объединены два мотива: «Ледяная лошадь» и «Бумажный костюм». Ареалы их распространения совпадают лишь частично; необходима проверка указанных публикаций}; русские : Афанасьев 1985 (1), № 146 (Новоторжский уезд Тверской губ.) [«Была и у меня клячонка восковые плечонки, плеточка гороховая. Вижу: горит у мужика овин; клячонку я поставил, пошел овин заливать. Покуда овин заливал, клячонка растаяла, плеточку вороны расклевали. Торговал кирпичом, остался ни при чем; был у меня шлык, под воротню шмыг, да колешко сшиб, и теперя больно. Тем и сказке конец!»]; № 147 (Курская губ.) [«Царь обрадовался; он и во сне не видал, чтоб принимать у себя Елену Прекрасную. Щедро наградил он Симеонов, не велел с них оброку, подушного брать; а сам женился на Елене Прекрасной и задал пир на весь мир. Я нарочно за тысячу верст туда пришла, пиво-мед пила, по усам текло, а в рот не попало! Там дали мне ледяную лошадку, репеное седельце, горохевую уздечку, на плечики – синь кафтан, на голову – шит колпак. Поехала я оттуда во всем наряде, остановилась отдохнуть; седельце, уздечку поснимала, лошадку к деревцу привязала, сама легла на травке. Откуда ни возьмись – набежали свиньи, съели репеное седельце; налетели куры, склевали гороховую уздечку; взошло солнышко, растопило ледяную лошадку. Пошла я с горем пешечком; иду – по дорожке прыгает сорока и кричит: “Синь кафтан! Синь кафтан!”, а мне послышалось: “Скинь кафтан!” Я скинула да бросила. К чему же, подумала я, остался на мне шит колпак? Схватила его да оземь и, как видите теперь, осталась ни с чем]; [вариант концовки к тексту № 146: «А я там была да мед пила, по усам текло, а в рот не попало. Дали мне шлык, да в подворотню меня швырк; дали мне колпак, да и ну меня толкать; дали мне щуку на серебряном блюде, я – щупать, щупать, ан ни Щуки, ни блюда и доныне нет! Дали мне гороховую плетку и вощаную лошадку; я стала смотреть, ан лошадка растаяла, а плетку воробьи расклевали! И до сих пор пешком хожу. Дали мне синий сарафан да красные коты; летит синица и кричит: “Синь да хорош!”, а я думала: “Скинь да положь!” – взяла да и скинула. Дали мне кузов, а я и ну гузать (медлить)»]: 260, 262, 486; Афанасьев 1985 (3), № 432 (место записи неизвестно) [«Воротился из походу – царь встретил его с большим почетом: музыка заиграла, колокола зазвонили, пушки грохнули, и пошел пир на весь мир! И я там был, мед-вино пил, по усам текло, в рот не попало; ел я капусту, а в брюхе-то пусто. Дали мне колпак, стали со двора толкать; дали мне шлык, а я в подворотню шмыг! Дали мне синь-кафтан; летят синицы да кричат: “Синь-кафтан, синь-кафтан!” А мне послышалось: “Скинь кафтан!” Скинул и бросил на дороге. Дали мне красные сапоги; летят вороны да кричат: “Красные сапоги, красные сапоги!” А мне послышалось: “Крадены сапоги!” Снял да и бросил. Дали мне лошадку восковую, плетку гороховую, уздечку репяную; увидал я – мужик овин сушит, привязал тут лошадку – она растаяла, плетку куры склевали, а уздечку свиньи съели!»]: 164; Зеленин 1991, № 57 (Пермская губ.) [«Я у них был, да мед пил. Мне дали колпак, да почали из избы-то толкать. Дали щуку – я дверей-то не ущупал. Дали шлык – я в поворотню-то швырк. Мне дали леденну лошадку, да репно седелышко, да симену уздечку, да синий кафтан, да красны коты. Я еду – синочка и кричит: “Синь да хорош!” – А мне почулося: “Скинь да положь!” Я и положил под кокору, и сам не знаю, под котору. Синочка опять кричит: “Красны коты!” – А мне почудилося: “Драны коты!” – Я взял да и бросил. Я замерз без кафтана-то; вот увидел огонь; приехал – у меня лошадка-та и растаяла; а седелышко-то свиньи съели»]: 296.
Кавказ – Малая Азия. Румеи (урзуф-ялтинский говор, Мангушский р-н Донецкой обл., 1952-1953 гг.) [«И я там была, и меня угощали, подарили мне коня. Ноги у него восковые, хвост льняной. Много-много гостинцев мне дали, чтобы я их вам привезла. Когда я ехала домой, Нюня Гургурош (соседка) выбросила жар (из печки). Конь мой в него наступил. Растаяли у него ноги, загорелся хвост, рассыпались все гостинцы. Так я ничего и не смогла вам привезти»]: Чернишева 1958: 21 (укр. перевод в Чернишова 1960: 99).
Балтоскандия. Северные карелы : Конкка 1963, № 15 (Петрозаводск, 1947 г.) [«Сыграли свадьбу. Тухкимус стал царевым зятем. И я там была на свадьбе, и там мне дали вина в посудине без дна. Немного я опьянела. Дали мне там гороховую плеть, седло из репы. Приехала и в родную деревню. Ватага мальчишек побежала мне навстречу, съели у меня гороховую плеть и седло из репы, мне ничего не досталось. И на этом эта [сказка] и кончилась. (Больше ничего не могу придумать)» (=Онегина 2010, № 13: 154)]; № 48 (Калевальский р-н, 1947 г.) [«Потом стали жить-поживать. Устроили пирование для всего города. И я там была, получила узорчатые варежки, гороховую плеть, восковую лошадь. Потом как пришла на пожар, когда в доме Тайпале горели, то восковая лошадь растаяла, узорчатые варежки сгорели, а гороховую плеть собаки съели. Туда мое добро и ушло, да такой длины и сказка»]: 111, 326; южные карелы (Пряжинский р-н, 1964 г.) [«Так свадьба расстроилась, парень остался неженатым. В своей деревне взял девушку. Теперь только живут-поживают. Еще и я была на свадьбе, там дали мне ледяного коня, гороховую плеть, кожаное седло. Приехала в деревню, поповская рига в огне, ледяной конь тут растаял, гороховую плеть куры выклевали. Штофа был кусок, сукна другой, те там потерялись. Я осталась тут лишь с передником на животе»]: Конкка, Тупицына 1967 № 48: 353; латыши [«Поехали дурак с принцессой обратно во дворец и устроили веселую свадьбу. Гостей на свадьбу со всех концов земли созвали. И меня пригласили. Решила я, что на королевскую свадьбу кое-как не оденешься, поэтому купила калачовую повозку, пироговых лошадей, морковные ботинки, стеклянное платье, масляную шляпу и бумажный зонтик. Добралась я хорошо и все-то видела, и все-то слышала <...> Слыхала я на свадьбе, что тот дворец, где теперь дурак с прекрасной принцессой живет, и прежде был королевским дворцом <...> Славно я на той свадьбе погуляла. А вот домой еле добралась. Только от королевского дворца отъехала, налетела на меня целая свора собак. Набросились собаки на мою калачовую повозку и сожрали ее. Звала я на помощь, да все напрасно. Прибежали, правда, какие-то парнишки и прогнали собак, но зато съели пироговых лошадей. Нет у меня ни повозки, ни лошадей. Пошла я пешком, но далеко ли пешком-то уйдешь? А в дороге еще дождь хлынул, и моему зонтику конец пришел. После дождя солнышко пригрело, и растаяла моя масляная шляпа. Что поделаешь? Пошла я дальше простоволосая. Если б на этом напасти кончились, я бы как-нибудь до дому добралась. Но у одной усадьбы налетели на меня бессовестные козы, и осталась я без морковных ботинок. Только и было теперь на мне, что стеклянное платье. Беда пристанет, не отвяжется! Поднялся сильный ветер, швырнуло меня на большой камень, и разбилось мое платье на мелкие осколочки. И осталась я на дороге совсем голая. Стыдно мне было дальше идти, поэтому залезла я в ригу и в связку льна спряталась. Может быть, я и по сей день там пролежала бы, но, как на грех, поблизости охотились егеря того самого дурака короля, на чьей свадьбе я гуляла. Стреляли они, стреляли и остались без пыжей. Тут один заскочил в ригу и схватил ту связку, в которой я спряталась. Притащил меня в лес и в ствол ружья запихивает. Стала я кричать, чтоб не стреляли, а то еще убьют, да поздно. Грянул выстрел, и закинуло меня за леса, за болота. Только эдак неделю спустя очнулась я уже здесь. Из-за этой свадьбы вся моя жизнь кувырком пошла. Вот что случается со свадебными гостями!»]: Арийс 1971: 140-142; литовцы [«Ахнули утром отец с матерью и братья, когда дурачок в богатом наряде к ним вместе с женой вышел. Все поехали гостить к его тестю и долго дивились, как это дурачок королем стал. Он, поди, и по сию пору здравствует. И меня к нему во дворец позвали. Погостил я там, а обратно на дареном пряничном коне приехал»]: Лёбите 1987: 178.
Волга – Пермь. Коми-зыряне : Коровина 2013 [«Мне бы ледяную кобылу да гороховую уздечку давали же на свадьбе, подарки. Да поехала я домой, а баня горит. Стала тушить. Повернулась, а ледяная кобыла растаяла, гороховую уздечку голуби склевали. И ничего не осталось»]; № 2 (с. Колва Печорского р-на, 1966 г.) [«Потом они сыграли свадьбу. Сыграли свадьбу, попили, поели, и Арко Аркович у себя остался, а купеческий сын обратно ушел, и жену увел (сестру Арко Арковича увел). Как когда-то его научила старушка: подошел к реке, махнул платком – железный мост появился. У старушек, к которым по пути заходил, переночевали да пришли к отцу-матери, к матери-отцу-купцу и там живут-поживают. Очень хорошо живут. Мне тоже кое-что перепало: ледяная кобыла да кнут гороховый – да потерялись они!»]: 127, 207.