Андрей Вознесенский
Неизвестный - реквием
в двух шагах, с эпилогом
Памяти
лейтенанта Советской
Армии
Эрнста Неизвестного,
павшего
в атаке 2-го Украинского
фронта.
Лейтенант Неизвестный Эрнст.
На тысячи верст кругом
равнину утюжит смерть
огненным утюгом.
В атаку взвод не поднять,
но сверху в радиосеть:
"В атаке - зовут - твою мать!"
И Эрнст отвечает: "Есть".
Но взводик твой землю ест.
Он доблестно недвижим.
Лейтенант Неизвестный Эрнст
идет
наступать
один!
И смерть говорит: "Прочь!
Ты же один, как перст.
Против кого ты прешь?
Против громады, Эрнст!
Против -
четырехмиллионнопятьсотсорокасемитысяячвосемь-
сотдвадцатитрехквадратнокилометрового
чудища
против, -
против армии, флота,
и
угарного сброда,
против
-
культургервышибал,
против
национал-социализма,
- против!
Против глобальных зверств.
Ты уже мертв, сопляк?..
"Еще бы", - решает Эрнст
И делает
Первый шаг!
И Жизнь говорит: "Эрик,
живые нужны живым.
Качнется сирень по скверам
уж не тебе - им,
не будет -
1945,
1949, 196, 1963 - не будет,
и только формула убитого человечества станет -
3
823 568 004 + 1,
и ты не поступишь в Университет,
и не перейдушь на скульптурный,
и никогда не поймешь, что горячий гипс пахнет
как парное молоко,
не будет мастерской на Сретенке, которая запирается
на
проволочку,
не будет выставки в Манеже,
и 14 апреля 1964 года не забежит Динка и не положит на
гипсовую модель мизинца с облупившимся маникюром,
и она не вырвется, не убежит
и не прибежит назавтра утром, и опять не убжит,
и совсем не прибежит,
не будет ни Динки, ни Космонавта (вернее, будут, но не
для тебя, а для белесого Митьки Филина, который не
вылез тогда из окопа),
а для тебя никогда, ничего -
не!
не!
не!..
Лишь мама сползет у двери
с
конвертом, в котором смерть,
ты
понимаешь, Эрик?!
"Еще
бы", - думает Эрнст.
Но
выше Жизни и Смерти,
пронзающее,
как свет,
нас
требует что-то третье, -
чем
выделен человек.
Животные
жизнь берут.
Лишь
люди жизнь отдают.
Тревожаще
и прожекторно,
в
отличие от зверей, -
способность
к самопожертвованию
единстенна
у людей.
Единственная
Россия,
единственная
моя,
единственное
спасибо,
что
ты избрала меня.
Лейтенант Неизвестный Эрнст,
когда окружен бабьем,
как ихтиозавр нетрезв,
ты спишь за моим столом,
когда пижоны и паиньки
пищат, что ты слаб в гульбе,
я чувствую,
как
памятник
ворочается в тебе.
Я голову обнажу
и вежливо им скажу:
"Конечно, вы свежевыбриты
и вкус вам не изменял.
Но были ли вы убиты
за родину наповал?"
1964
| Предыдущее стихотворение |
Следующее
стихотворение |
