стр. 24
Вальтер Рутман
АБСОЛЮТНЫЙ ФИЛЬМ
(Перевод с немецкого Э. Лебедевой)
---------------------------------------------------------------------
Вальтер Рутман режиссер популярного у нас фильма "Симфония большого города" (в Германии этот фильм называется просто "Берлин").
стр. 25
Это высоко мастерское произведение находится на крайнем левом фланге сегодняшней германской кинематографии.
Материал "Симфонии" - сегодняшняя берлинская действительность. Правда, в целом фильм не столько хроникально фиксирует факты для ознакомления зрителя с ними, сколько старается на монтаже их создать своеобразный, чисто эстетический эффект.
Для нас "Симфония" особенно интересна как семафор, указывающий, куда идет в лице В. Рутмана левая германская кинематография.
До "Симфонии" В. Рутман был сторонником "абсолютного фильма" - формалистического, заумного, супрематического. По экрану танцовали условные геометрические значки, предельно оторванные от действительности.
Изжив "абсолютизм" до конца, В. Рутман сделал решительный поворот. Он сохранил от "абсолютного" фильма высокую технику монтажа и изощренное чутье кинематографического ритма, впуская в кадры подлинную действительность. А действительность умеет приказывать.
Этот перелом и характеризует публикуемая ниже, написанная им специально для "Нового лефа", статья.
Недавно германские социал-демократы предложили В. Рутману на очень выгодных материальных условиях поставить патриотический фильм "Дейтшланд". Он отказался, ибо политические условия заказчика оказались ему неприемлемы. Сейчас он ставит фильм "Электричество" и продумывает по типу "Симфонии" бесфабульный фильм, охватывающий не Берлин, а всю страну.
В "Симфонии" позиция В. Рутмана - это еще позиция созерцателя кипения европейских вавилонов. Но, думается, что путь его лежит от фильма-отображателя к фильму-разоблачителю и подстрекателю.
---------------------------------------------------------------------
Я признаю свою вину: выражение "абсолютный фильм" изобретено мною. Однако это скверное выражение. Неясное и декоративное, оно вошло в моду, но тем не менее осталось непопулярным; кроме того, теперь им обозначается иное понятие, нежели то, для которого оно было создано.
Оно возникло следующим образом. После того, как я втечение нескольких лет - будучи в оппозиции по отношению ко всей кинопродукции - производил такие фильмы, которые называли "абстрактными", потому что они не имели "сюжета" и были построены исключительно на движении, динамике и ритме, после того, как я благодаря этому приобрел в кинопромышленности славу сумасшедшего, я решил, что пора объединить вокруг себя всех тех, кто, как и я, пришел к выводу, что фильм - это нечто иное и нечто большее, чем сфотографированный театр. Тогда (кроме моих
стр. 26
"абстрактных" фильмов) появились первые небольшие фильмы французского "авангарда", "Диагональная симфония" Эггелинга и еще кое-что. Все это в большей или меньшей степени утверждало существование нового самостоятельного искусства - искусства временно-движущегося зрелища.
Чтобы как-нибудь обозначить его, я выбрал выражение "абсолютный фильм". Оно должно было означать решительный шаг к тому, чтобы провозгласить принципиальный разрыв между театром и кино, чтобы "освободить" этот новый вид искусства от его чисто изобразительных до сих пор функций и чтобы поставить его на собственные ноги.
Нечто подобное происходило при демонстрации "абсолютной" музыки, которая мнит себя чистой, ибо она освобождена от составных частей других видов искусства.
Но именно это сравнение с "абсолютной" музыкой показывает, насколько ошибочно выражение "абсолютный" и насколько оно не соответствует идеальной форме фильма. Именно эта тяга к "абсолютному", к "свободному", которое по старым понятиям должно обозначать повышение его ценности и напряженности искусства действительности, превращает в настоящее время каждую форму искусства в нечто безразличное и незначительное (разбивка наша. Ред.), в факт, полный почтения к совершенно мертвой "духовной" точке зрения.
Таким образом, "абсолютный фильм" или по крайней мере то, что подразумевается под этим выражением, является плодом средне- и западноевропейской почвы, одновременно и революционным и реакционным. Его формальное развитие идет в новом, значительном направлении, но его духовное содержание цепляется еще за идеалы феодально-буржуазного периода искусства. На основе изрядного знакомства с закономерностями искусства он утверждает подлинные законы кинематографии всюду, где их можно привести в созвучие с правилами традиционной эстетики. Однако "абсолютный фильм" естественным образом совершенно капитулирует перед тем фактом, что фильм, как дитя подлинно революционного мировоззрения, опрокидывает основы именно этой эстетики и указывает всему комплексу "искусства" новое место в нашей жизни (разбивка наша. Ред.).
Мы уже вышли из эпохи, когда искусство упорно стремилось к изоляции себя, все более освобождаясь от жизненно важных связей, и искало спасения в наивысшей аристократической абстракции. Искусство превратилось в тепличное растение: чем выше оно развивалось, тем дальше оно уходило от человеческо-социальных интересов. Будучи одним из самых ярких выразителей новой культуры (нового духа у Рутмана. Ред.), фильм хотя и не произвел сам переворота, но одним ударом пробил тупик и вышел из него. Сразу появился новый язык, понятный всем, без необходимости утомительного его изучения. Сразу появилось в мире новое средство
стр. 27
выражения, главной особенностью которого было не удовлетворение эстетического чувства, а возможность всем все ясно и понятно передать. (Разрядка автора.) Самое существо фильма не только давало возможность, но и заставило это средство выражения снова занять свое положение.
Именно от этого положения всячески отказывался истекший период искусства. Отказывался от него и "абсолютный фильм". В этом его принципиальная ошибка. Он требует прежде всего искусства, ничего кроме искусства, и не замечает того, что искусства в этом смысле более не существует. Таким образом его значение чисто артистическое. Он может способствовать - и он это сделал - обогащению средств выражения в кино. Он не является самостоятельной ценностью именно потому, что требует самостоятельности для себя, в то время как он уже не представляет собою величины положительной.
"Абсолютный фильм" не социален: в этом - несмотря на все его достоинства - заключается его осуждение.