стр. 19

     Влад. Владимирский.

     ИНЖЕНЕР.

          Посвящаю братишке.

     I.

     Солнце не успело заглянуть в окошко, а глаза Федьки уже открыты. Показывая из-под дырявого одеяла курносое лицо, он косит глазами на стол. Если там сидит отец, решает полежать еще: все равно ему не дадут чаю до ухода отца.
     Размышляет о машине. С весны мастерит он ее, чудовищную, любопытную.
     Отец ушел. В два счета влезает в штанишки и подлетает к столу.
     - Нехристь, умойся, - говорит мать.
     Федька умывается, вернее - два раза смачивает лицо и утирается тряпкой.
     Полотенце мать дает ему, когда умывает его сама. Федька не знает, почему она поступает так, и решает:
     - Скряга.
     Умывшись, повертывается к углу и начинает махать рукой, - крестится.
     - На балалайке, что ли, играешь? Ну, и детки пошли, - ворчит мать.
     - Ладно, - думает Федька, ты лучше мне побольше ситного дай; нажраться, чтобы до вечера хватило...
     И уписывает за обе щеки.
     Потом бежит в соседний двор и зовет своего помощника.
     - Нужно уволить его, - каждый раз думает Федька, - тоже хочет в инженера, задается, алюра толстопузая...
     Они идут в сарай и достают машину.
     Она уже готова. Это громадный ящик; вокруг него колеса, шестеренки, а с боку выступали валы.
     Когда Федька начинает вертеть одно из колес, вращаются все валы и шестеренки. Скрипит, визжит...
     - Подмажь, - говорит Федька.
     Помощник начинает лить масло, украденное у матери.
     - Нужно дощечку сюда прибить, а на ней написать: построена инженером Федором Степанычем Медведевым.
     - И помощником его Анатолием Ивановичем Александровым, - добавляет помощник.
     - Ладно, - пыжится Федька.
     - А зачем это? - спрашивает помощник.
     - Всегда так. Я на заводе бываю, там на каждой машине медная дощечка, а на ней: построена таким-то инженером. И все, братец ты мой, немецкие фамилии-то. Отец говорил: "смышленые люди - немцы-то"... Подмажь...
     Анатолька наклоняется через машину и льет масло. Чувствует, кто-то тянет за рубаху, а Федьке трудно вертеть.

стр. 20

     Анатолька хочет отпрянуть от машины, да рубаха не пускает.
     - Шабаш... Дай задний ход.
     Дали. Размотали. Весь подол был измят, и зияли дыры.
     - Лупцовку даст мать мне, - говорит Анатолька. - Ажно пузыри вздуются.
     Предчувствуя взбучку, Анатолька заморгал глазами.
     - Не плачь. Скажи, что Федька сделал. А она меня в жисть не поймает.
     - Федька, - раздается голос матери.
     - Иду! Ну, ты?..
     Федька запинается, глядит на рубашонку, говорит:
     - Будь ты на сегодня инженером, а я пойду... Ладно? - и думает: "Пускай, а то разревется, пожалуй".
     Анатольке весело. Забывает о рубашке и начинает вертеться у машины.

     II.

     Федька носит с матерью на завод обед отцу.
     Отец обедает, а он ходит и смотрит на машины.
     Хороши они. Большущие, блестят и ходуном ходят.
     Станет и смотрит, пока мать не оттащит, а домой придет, - мастерит.
     Хочет сделать такую машину, чтобы больше всех была, чтобы одна заполнила весь завод.
     "Вот силища-то в ней будет", думает Федька.
     ...Сегодня он идет радостный: во-первых, его машина рубаху разорвала, - значит, может работать. "Не забыть дощечку прибить, - думает. - Изобретена Федором... А написать Алешку попрошу"...
     И еще радость: Федька идет смотреть новую машину. Здоровая она, отец говорит... Ладно, посмотрим... и сами такую смастерим. Однова посмотреть на нее...
     Наверное, колеса у нее большущие. Отец говорил, одно колесо такое огромное, что десять человек поставить друг на друга надо.
     Федька отстает от матери и мысленно ставит ее на другую, такую же. Взор витает в синеве, - колесо получается большое, большое. Федька рад.
     Вот и завод. Отец обедает, потом идут смотреть. Входят в новый корпус, посреди стоит новая машина. Здоровая, блестит и вся дрожит. У Федьки глазенки разгорелись. Бегают, лазают по машине - ни одного винтика не пропустят.
     Колеса вертятся тут и там, там огромная палка взад и вперед ходит, то скроется, то покажется. А у Федькиной машины такой штуки нет. "Сделаю", решает Федька.
     Вокруг машины ходит механик, смотрит, то одну ручку повернет, то другую. Потом полез на верх, по лестнице, на машину.
     - Папа, куда он полез? - спрашивает Федька.
     - Смазывать, - говорит отец.
     Здорово шумит машина. Федька щеки надул и тоже пыхтит, руками размахивает. А глазенками следит за механиком.

стр. 21

     На самую вышку залез механик и что-то вертит. Ни одно движение не ускользнуло от Федьки.
     Механик нагибается, потом пропадает, и шум рассекает крик. Федька оборачивается, хочет спросить, куда он делся, а отца уже нет около.
     Все суетились, бегали. Пошел к машине и он с матерью.
     Машина встала. Тишина. Слышна работа соседних корпусов. Потом дали задний ход. Остановили... Из колес вывалился кусок мяса.
     - Котлетка, - проговорил отец.
     - Форменная, - поддакнул мастер.
     Федька посмотрел на эту котлетку и уткнулся в подол матери.
     - Был механик, а стал куском мяса, - добавил отец.
     А Федька стоит около матери, закрыв подолом лицо, и не смотрит. Страшно, ой, как страшно...
     Федьку тормошат, нужно итти, а он боится, не может видеть мяса.
     Его подымает отец, берет на руки и говорит:
     - Что, Федюха, испугался, а? Эх, ты... Ну, ну, не бойся...
     Федька уткнулся в лицо отца и не шелохнется.
     Вынес отец на улицу, поставил на ноги и сказал:
     - Ну, топай до дому.
     Федька идет. Из головы не выходит виденное. Закроет глаза и видит мясо, а в ушах стоит голос отца: "котлетка".
     "Моя машина только рвет рубахи, - думает Федька, - а построй ее такой же, будет делать то же. Страшно".

     ...............

     Нехорошее задумал Федька и ждет вечера. Он хитрый, - не хочет, чтобы видел Анатолька.
     Блеснули звездочки.
     Федька отправился в сарай, вытащил ящик и сломал, а Анатольке сказал: мать сломала.
     Анатолька поверил.
     С тех пор Федька не делает больших машин, а делает маленькие, без зубьев и страшных колес. Бросит лоскут в машину, он не рвется, а проглаживается.
     Новой машиной инженер Федька доволен.

     1921 г.