стр. 258
А. Гербстман.
* * *
"Картечью им шею прошей!
Зажарь пулеметом на славу!"
Людскую, разбухшую лаву
Отплюнули зубы траншей.
Уверенно было и просто
Солдату погибнуть, когда,
Заржавев, ломались года
Могучими ребрами моста.
И в небо, разинувши рты,
Щетиною пушек шершавы,
В зеленых предместьях Варшавы
Взрывались крутые форты.
По ночи по долу, что задран,
Рефлекторов пальцы висят.
Торговая - дом шестьдесят -
Раздолие радостным ядрам.
Но ты в этом доме жила,
Не мудрой, а свежей и белой,
И ты ожидала несмело
От неба два нежных крыла.
Во вздыбленной плоти отверстий,
Где слиты цемент и тоска,
Я только сумел отыскать
Твой маленький, маленький перстень.
Над бедным покоем твоим -
Всего он дороже и кротче -
Шмыгнул обезумевший летчик -
Приявший твой дух, серафим.
стр. 259
Не больно совсем и знакомо
Истлели теперь навсегда
Мои молодые года
В скелете умершего дома.
Орудия глуше галдят,
Скудеет дыхание серы...
Ко мне наклоняется серый,
В запыленной каске солдат.
(Перевал: Сборник / Под редакцией А. Веселого, А. Воронского, М. Голодного, В. Казина. М. Гиз. [1923]. Сб. 1)
