<< На главную страницу

А.Ф. Литвина, Ф.Б. Успенский
Москва

Выбор имени для князя: устная родовая традиция и церковный

Чтобы войти в мир рода, человеку необходимо было получить родовое имя. Эта традиция, восходящая к дохристианским временам, оказывается необычайно живучей в династической практике княжеского рода Рюриковичей, она равно актуальна в XVI в. и в XI в. Имянаречение в честь предка, сохранение ограниченного и устойчивого круга имен являются весьма важной составляющей архаического культа рода, со временем постепенно перерастающего в сакрализацию династии.

Одно из наиболее ярких проявлений устойчивости родовой традиции имянаречения – сохранение мирских (языческих по происхождению) имен у русских князей на протяжении почти трех столетий после крещения Руси. Устная родовая традиция оказывается не менее значимой, чем требования церкви. Важным следствием этого антропонимического консерватизма становится двуименность правителя, по-разному реализуемая в различные периоды средневековой истории.

К концу XIII в. языческие имена постепенно вытесняются из княжеского обихода, к тому времени определяется набор христианских родовых имен для князя. Круг христианских имен, подобающих правителю, не менее устойчив и ограничен, чем был в свое время круг имен мирских, языческих. Это такие, например, имена, как Иоанн, Василий, Константин, Димитрий, Феодор, Георгий, Андрей…

В то же время, модель двуименности из традиции никуда не исчезает. В XIV – XVI вв. она поддерживается стремлением давать новорожденным имя того святого, чья память приходится на день его рождения. Князь мог обладать несколькими христианскими именами – одно, согласно неписаной традиции, было необходимо ему, чтобы приобщиться к роду и унаследовать власть, другое же было именем его личного небесного покровителя. Так образуются именные пары ‘христианское родовое имя + христианское календарное имя’: ‘Иоанн/Тимофей’, ‘Василий/Гавриил’, ‘Иоанн/Тит’, ‘Георгий/Стахий’, ‘Анастасия/Устина’, ‘Димитрий/Уар’.

В книжных и некнижных преданиях XVI – XVII вв. двуименность царей и великих князей отражается весьма различными способами. Непубличный, "эзотерический" характер дополнительного (календарного) имени порождает возможность определенной культурной игры и создает почву для разнообразных загадок и двусмысленностей.

В этом отношении очень показательна история с двумя Димитриями Иоанновичами, сыновьями Ивана Грозного.

Старший из них, проживший всего около года первенец Ивана Грозного, наряду с именем Димитрий носил, по-видимому, имя Уар. Позднее же статус и функции первенца могли отчасти переносится преданием на его младших братьев – Иоанна и Димитрия младшего (Угличского), на которых поочередно возлагались те же династические ожидания, что и на Димитрия старшего. Так, в частности, в отдельных летописях происходит смешение календарных дат рождения Димитирия старшего и Иоанна.

Что же касается Димитрия Угличского, то он наследует не только родовое имя старшего брата (что находится в полном соответствии с древней родовой традицией имянаречения), но и его личное календарное имя. Тем самым, получив имя Уар, он становится полным двойником своего рано умершего брата. При этом вместе с родовым именем Димитрий он наследует не только династические права Рюриковичей в целом, но и особые родовые права носителя этого имени – он становится третьим Димитрием в ближайшей родовой истории, кому в удел достается город Углич.

В докладе предполагается рассмотреть различные аспекты сочетания книжной и родовой традиции в выборе имени для этого царевича и в бытовании именной пары ‘Димитрий – Уар’. Предполагается также рассмотреть имена наиболее популярных святых (например, св. Димитрия Солунского и Иоанна Предтечи) как своеобразный элемент "народной мнемотехники", позволяющей – правильно или ошибочно – высчитывать время рождения тех или иных в значительной степени мифологизированных исторических персонажей.